Книга Царевна гибельных болот, страница 52 – Екатерина Ильинская

Она сделала паузу. Крутанула кинжал в руке и вдруг метнула его в колдуна.Сталь вошла под ребро, но жрец Мары даже не дёрнулся.

Иван снова удержал меня, чтобы не бросилась к Кощею. Пришлось закусить палец, чтобы не сорваться на бессловесный крик. Сердце пропустило удар.

– Прекрати-и… – только и смогла я промолвить через десяток мгновений.

– Любишь его? – Мара смотрела прямо, словно в самую душу. Красным светились её глаза, безумие плескалось там.

– Люблю! – ответила я не раздумывая. Сомнения сгорели в том пламени, что пропустило нас с царевичем в Навь.

Мара снова расхохоталась. О, как же я ненавидела этот звук! Не слышала раньше никогда смех, несущий лишь боль и муки.

– Вот видите! – Смех резко оборвался, а голос богини стал громким и колючим. – Чем я хуже Лады? Я тоже любовь даровать могу! Если бы не я, вы бы с Кощеем не встретились и не полюбили! Вот только любовь… – Снова безумный смех, снова меня пробрал озноб от этих звуков. – Не сильнее смерти! Никогда не была сильнее, и сейчас не будет! Как бы ты его не любила, как бы он не любил тебя!

– Он Марью любит… – прошептала я.

– А ты Ивана. – Снова смех.

От тела Мары начала исходить тьма, заклубилась рядом. Подползла к нам. Иван отмахнулся клинком, и щупальца мрака отпрянули.

– Давай у него сами спросим.

Мара щёлкнула пальцами, и Кощей дёрнулся. Открыл глаза, но взгляд был пустым, словно не понимал он, где находится. И только когда увидел меня, промелькнула в тёмном взоре искра узнавания.

– Василиса? Зачем ты?..

Он отвернулся, но я успела заметить мелькнувшую в его взгляде боль, и от этого защемило сердце.

– Отпусти его! – снова крикнула я.

– Конечно.

Мара хлопнула в ладоши, цепи опали, а Кощей полетел на землю. Не удержался, припал на одно колено. Хриплый выдох из груди вырвался, кровь из раны хлынула.

Колдун схватился за рукоятку, резко выдернул кинжал из тела и встал. И даже не стал зажимать рукой порез – сам тот затягиваться начал.

– Бери клинок, Василиса, иди проклятие с себя и со страны снимать. Героиней будешь.

Всё происходило как в том кошмаре. Я медленно повернулась к Ивану и протянула руку. Царевич перехватил моё запястье, не давая двинуться.

– Ты что творишь? – прошипел он.

– Всё равно же погибнем, так хоть успею сказать, что должна. Помоги, Иван.

Царевич посмотрел на меня с сомнением, но кивнул. Клинок удобно лёг в ладонь. Он – небольшой и лёгкий – показался мне тяжелее богатырскогомеча.

Я повернулась к Кощею и сделала первый шаг из разделяющих нас десяти.

– Помнишь, ты говорила, что хочешь жить… чтобы разлюбить? – хрипло спросил Бессмертный. Я только всхлипнула и кивнула. Эти слова я уже слышала раньше на поле печали и скорби. – Значит, я не зря прожил последние дни. Как невовремя отпустила старая боль, и пришла весна в моё сердце.

– И я не зря. Всё исполнилось. Я разлюбила… И полюбила снова.

Шаг. Ладони стали влажными, и чуть не выскользнула из пальцев рукоять.

– Что в тебе такого, Василиса? Отчаяние? Жажда жизни? Несчастная судьба? – Кощей скривил губы в горькой улыбке. – Я видел тысячи не менее отчаянных, желающих жить и несчастных… Я никого никогда не жалел, а из-за тебя сердце разрывается… Я так и не понял, когда полюбил. Словно всегда жило во мне это чувство.

Шаг. Мы стали ещё чуть ближе.

Я тоже не знала, когда полюбила. Тогда ли, когда он с болезнью помогал справиться? Тогда ли, когда на озере с живой водой целовал? Или раньше ещё? Может, если бы боги не покинули мир, а нити судеб не перепутались, нам суждено было встретиться до всего этого?