Книга Загнанная для дракона, страница 65 – Кристина Юраш

«Занят», — мысленно усмехнулся я. Как же это мило — слуга, который считает, что его «дела» важнее моих.

Я поднялся и пошёл к двери. В соседнем кабинете царил хаос: стопки досье рушились, как башни, шкаф выглядел так, словно вот-вот рухнет под тяжестью бумаг, досье, папки, протоколы покрывали всё — пол, подоконник. И только кресло для посетителей было занято не бумагами.

— О, ваше сиятельство, герцог Ардмор! — послышался голос, а на меня обернулся Хассен. — Ваше сиятельство, я как раз к вам! У меня похитили жену!

Хассен де Мальтерр, граф, предатель, палач в камзоле, сидел в кресле, будто пришёл не жаловаться, а требовать справедливости. Будто его руки не пахли кровью, а пальцы не дрожали от стыда.

Я с трудом сдержал рык, который уже поднимался из груди.

Вместо этого — холодная улыбка.

— Да вы что? — изумился я, глядя на него так, будто впервые вижу этого человека. — Неужели?

— Мы как раз составляем протокол, — вмешался Эрдингер, пытаясь спасти положение. Он торжественно прокашлялся и раскрылбланк. — Могу зачитать!

Я смотрел на Хассена, который горделиво сидел в кресле.

— …была похищена неустановленным лицом, — начал Эрдингер с пафосом чиновника, устраивающего театр. — Из примет: маска, чёрный плащ с капюшоном, высокий рост.

Я медленно подошёл к креслу, опёрся на спинку и склонился к уху Хассена — так близко, что он почувствовал моё дыхание, но не увидел лица.

— По таким приметам найти похитителя будет сложно, — произнёс я почти шёпотом. — Может, ещё что-то вспомните? Цвет глаз? Шрам?

— Я… я видел его только издали.

Хассен занервничал и дёрнулся.

— Так, судя по числу, у вас в тот день был бал, — заметил Эрдингер, доставая тетрадку, в которой было расписание всех балов, приёмов, званых ужинов и заседаний тайных обществ.

— А не могли бы вы уточнить обстоятельства? — спросил я, отступая. — Прогулка после бала — странное времяпровождение. Особенно… без сопровождения.

— Она хотела погулять, — выпалил он. — Просто… вышла в лес.

— Одна? — переспросил я. — После бала? В ночи? В лес? Без служанок, без охраны? Как мило. Ваша графиня — романтик.

— Да. Сразу после бала! — кивнул граф, а я смотрел на него и мечтал свернуть ему шею.

— А как вы отпустили графиню на прогулку одну? — спросил я, видя, как граф поворачивается ко мне. — Это же ваша супруга. Вы должны были следить за ней. Или… она отправилась к любовнику?

— Нет, вряд ли, — замялся граф, поглядывая на протокол. — Она просто изъявила желание погулять в лесу.

— Скандала не было? Вы не обижали ее? Не оскорбляли? — спросил я, глядя на него так, словно поджариваю на вертеле.

— А, простите, это какое имеет значение? — удивился Хассен.

— Большое, — спокойно произнес я. — Если был скандал, то женщина могла уйти сама. Сбежать. Например, к родственникам. Знаете, женская обида способна творить чудеса.

— Да, — кивнул Эрдингер, рисуя на уголке листа треугольник.

— Одна мадам, поругавшись с мужем, сумела пройти по пересеченной местности, кишащей диким зверьем, в одних туфлях сорок шесть километров.

— Да, — кивнул Эрдингер. — Ее нашли случайно. Когда снег растаял. В медведе…

— Была… маленькая размолвка, — сдался Хассен, не выдержав моего взгляда. — Я бы даже скандалом это не назвал!

«Маленькая», — прошипело внутри.

Он отдал её на растерзание как «дичь», а называет это «размолвкой»?