Книга Песнь ста миров, страница 166 – Цзюлу Фэйсян

Бай Гуй слегка растерялась, не понимая, почему в словах прощения вдруг услышала горечь.

– Скоро мне предстоит отправиться в дальнюю поездку. Позаботься о себе, пока меня не будет.

Ладони девушки сжались.

– Учитель… вы не возьмете меня?

– Твои раны не зажили.

Она склонила голову.

– Когда учитель вернется?

Кончики его пальцев дрогнули. Жунси сдержал порыв прикоснуться к ее волосам.

– Не знаю. Продолжай заниматься, как делала это прежде.

– Хорошо.

С того дня, как Жунси ушел, миновало семь месяцев – больше половины года. Гора Лофушань успела погрузиться в глубокую осень, и почти все растения, за исключением большого баньяна, иссохли. Именно в такую унылую пору божество горы и вернулся в свои владения. Ступая по увядшей листве, он шел навстречу осеннему ветру, ведя за собой девочку.

– Цин Чжуй, ее зовут Бай Гуй, – Жунси представил ее девочке. – Она твоя сестрица-наставница.

Взгляд девушки опустился на Цин Чжуй: на вид ей было лет двенадцать-тринадцать, юное личико и сверкающие, слегка трусливые глаза.

– Се… Сестрица, – повторила она, но при этом боязливо отступила за спину Жунси.

Тот с улыбкой потрепал ее по волосам:

– Не бойся, у твоей сестрицы холодное лицо, но горячее сердце, – его голос звучал так же тепло, как когда она только стала его ученицей.

Бай Гуй пристально уставилась на него и разглядела в ясных глазах мужчины собственное до ужаса холодное лицо – неудивительно, что девочка струсила… Ее ревность была очевидна.

Тогда она опустила взгляд, позволив длинным ресницам скрыть эмоции в глазах:

– Вас не было весьма долго, учитель, – настолько долго, что она уже решила, будто он не вернется.

Жунси лишь улыбнулся.

– Успела ли приготовить поесть? – легко отмахнулся он, словно с их расставания прошли не месяцы, а какие-то дни.

День прошел как-то бестолково, и когда настала ночь, Цин Чжуй и Бай Гуй легли спать в одной комнате. Бай Гуй поставила у окна новую кровать и разместилась на ней, а прежнее место отдала девочке, вот только, проспав до середины ночи, она вдруг почувствовала, как кто-то к ней подошел. Всю свою жизнь девушка оставалась начеку, поэтому мгновенно открыла глаза и, вытянув руку, схватила неизвестного за предплечье, после чего перевернулась и придавила того к постели.

– Се… Сестрица? – девочка перепугалась до дрожи в голосе.

Услышав ее, Бай Гуй тут же проснулась и отпустила Цин Чжуй.

– Почему ты не в своей кровати?

Та, потирая больное запястье, смахнула слезы испуга:

– Я боюсь, что за окном злые духи…

Девушка удивленно замерла:

– Здесь нет никакой нечисти. – А потом помолчала мгновение и добавила: – Нет такой нечисти, которая причинит тебе вред.

Цин Чжуй свесила голову:

– Но я все равно боюсь… Можно я буду спать с сестрицей? – Не получив ответа, девочка продолжила: – Е… если сестрицапротив, то я посплю одна.

Тогда Бай Гуй взяла ее за руку и в несколько шагов дошла до старой постели.

– Забирайся, – сказала она. – Я лягу с тобой.

Цин Чжуй, будто не осмеливаясь поверить в услышанное, внезапно вскинула голову, а затем слезы на ее лице резко сменила радость. Она легла в кровать и, обнимая руку Бай Гуй, потерлась головой о ее плечо.

– Учитель был прав, – с улыбкой произнесла она. – Сестрица очень ласковая.

Бай Гуй застыла:

– Он так сказал?

– Да, с того дня, как полгода назад учитель спас меня из рук нечисти, в дороге сюда он постоянно рассказывал о сестрице. Он говорил, что ты усердна и старательна, внимательна во всем. И, несмотря на холодный нрав, ты ласкова к своим людям. Если честно, сегодня, когда я увидела сестрицу, то немного испугалась, но… – она покрепче обняла руку Бай Гуй, – учитель был прав.