Книга Семь жизней до счастья, страница 42 – Цзюлу Фэйсян

Он ущипнул меня за щеку.

– Скажи, Сяо Сянцзы, как мне с тобой обойтись: жестко, еще жестче или же жесточайшим образом? – Мальчик рассмеялся. – Как бы то ни было, мысли о будущем доставляют мне неописуемую радость!

– Меня зовут не Сяо Сянцзы, а Ян Сяосян, – ответила я, продолжая хлопать глазами. – Старший брат, щеке больно.

Мальчик разжал пальцы и уставился на меня с довольной улыбкой, напоминая нашего повара, который взял разделочный нож и разглядывает жирного поросенка.

– Отныне тебя зовут Сяо Сянцзы. Будешь моей… хм, ученицей.

– Нет, – отказалась я. – Мама готовила курицу, а меня еще не накормила. Поэтому я никуда не пойду.

– Твоя мама отнесла курицу ко мне домой. Так что пойдем вместе с нами.

Я подумала и уточнила:

– Папа с поваром тоже там?

– Да. Все собрались у меня дома.

Я протянула ему руку:

– Тогда отведи меня, старший брат.

Мальчик застыл в нерешительности, но все же осторожно взял меня за руку. Два раза откашлявшись, он сказал:

– Называй меня наставником. Я ведь старше тебя.Ты обязана меня уважать.

– Хорошо, старший брат.

– Наставником называй.

– Поняла, старший брат.

Мальчик больно щелкнул меня пальцами по лбу. Я потерла лоб и обиженно скривила губы:

– Наставник…

Мальчик удовлетворенно кивнул, явно пребывая в хорошем настроении.

С тех пор я больше не видела своих родителей. Наставник сказал, что они поручили ему заботиться обо мне и теперь я должна слушаться только его. Я почесала в затылке, не совсем понимая скрытый смысл его слов, но мальчик не походил на злодея, поэтому я не спорила.

Когда мы пришли в дом наставника, я узнала, что его зовут Чу Кун, ему восемь лет и он – глава секты Священного Холода. Мальчиком все восхищались, называя гением и чудо-ребенком. Только сам наставник, казалось, совсем не обращал внимания на лестные слова. Он был всего на три года старше меня, но держался как взрослый.

Наставник любил мною командовать: то чай велит подать, то одежду принести, то постель застелить. Даже в холодные зимние ночи он заставлял меня махать веером у изголовья его кровати. Сначала я воспринимала его поведение как должное, ведь он хорошо меня кормил – ни одна трапеза не обходилась без мяса. Но со временем я почуяла неладное. Подслушав досужую болтовню учеников, я сообразила, в чем дело.

– Наставник, я должна обращаться к тебе иначе.

Чу Кун полулежал на кровати, читая книгу. Услышав мои слова, он бросил на меня равнодушный взгляд.

– У тебя есть возражения? Забудь. Я их не принимаю.

– Но… – обиженно протянула я. – Они говорят, что ты воспитываешь для себя будущую жену.

Наставник напрягся и замер. Затем он молча перевернул страницу и нарочито равнодушным голосом осведомился:

– Кто это говорит?

– Они.

– Если еще раз услышишь, бей в пах.

– Хорошо, – покорно согласилась я, обмахивая наставника веером.

Конечно же, вскоре кто-то опять сболтнул при мне лишнее. Следуя указанию наставника, я храбро попыталась пнуть сплетника в пах, но безуспешно. Ученики секты Священного Холода были искусными воинами. Мне задали хорошую трепку.

Я ревела так громко, что наставник отложил книгу и вышел во двор. Когда я увидела его хмурое лицо, моя обида выплеснулась наружу. Я бросилась к наставнику и обняла его талию, размазывая по его одежде слезы и сопли.

Чу Кун словно окаменел, а потом холодно поинтересовался: