Книга Ее бешеные звери, страница 97 – Э. П. Бали

Дикарь рычит, пока мы наблюдаем, как Данте левитируют вверх с лицом, превращенным в кровавую кашу. Сквозь кожу мелькает белая кость. Мой желудок сжимается, и я надеюсь, что орел не умер, но медицинский центр рядом, так что, полагаю, он выживет.

— Угадай, кто проведет выходные в одиночке? — выпаливает Лайл. — В этом не было необходимости, Дик.

Дик? С каких это пор они в дружеских отношениях и называют друг друга по прозвищам?

— Он оскорбил мою Регину, — рычит Дикарь. — Аурелия ничего не может поделать с тем, что мы связаны судьбой. Нахуй тебя, Лайл.

— Становись в ебаную очередь.

Ладно, может, и не в дружеских отношениях.

— Не сопротивляйся, Дикарь, — говорю я, опасаясь, что в этом гневном угаре он скажет еще что-нибудь.

Дикарь вздыхает так, будто его отрывают от важных дел, но мощное тело расслабляется, а плечи опускаются, когда он позволяет Лайлу увести себя. Как только они исчезают из виду, покрытая татуировками рука Дикаря цепляется за дверной косяк и появляется его голова. Он посылает мне воздушный поцелуй и быстро говорит:

— Я люблю тебя, Аурелия, — прежде чем Лайл снова хватает его.

Сабрина фыркает, и Минни укоризненно машет на нее рукой.

Моя ладонь сама тянется к животу, но не из-за отвратительных, жгучих ран, а потому что внутри меня внезапно возникает приятное трепетное чувство.

Минни берет меня за руку и кладет свои розовые кудряшки мне на плечо.

— Я так счастлива за тебя, Лия.

И, клянусь Богиней, я тоже думаю, что счастлива.

Глава 29

Лайл

— Вот твой список дел на завтра, — говорит Джорджия, кладя на мой стол аккуратно напечатанный лист формата А4.

— Спасибо, — отвечаю не глядя, мой взгляд прикован к экрану компьютера, где я открыл шесть окон с камер наблюдения по всей школе. Пять из них только для виду, потому что меня интересует только одно.

Аурелия сидит между Клювом и Юджином на специальном занятии по птицеводству. Они наблюдают за Терезой, которая демонстрирует, как проверять состояние крыльев с помощью одного из бородатых стервятников, терпеливо сидящего на ее столе.

Клювсильно наклоняется, сокращая расстояние между ними из-за своего гораздо превосходящего роста, чтобы прошептать что-то на ухо Аурелии. Она тихонько хихикает.

Я смотрю на Клюва и на ничтожное расстояние между ними. Клюв осторожничает, чтобы его запах не попал на кожу Аурелии, но между ними всего несколько сантиметров. Орел тянется вверх, чтобы размять руки, напрягая бицепсы, выступающие из-под белой футболки. Казуар, сидящий по другую сторону от Юджина, смотрит на Аурелию и проводит татуированной рукой по своим каштановым волосам до плеч с голубыми кончиками.

Красный комок гнева скручивается в моей груди, пока я наблюдаю за их позерством.

Аурелия, рассеянно вертевшая ручку, нечаянно роняет ее, и та падает, закатившись под стол. Внезапно все самцы поблизости от нее ныряют под парту, вне себя от желания первыми достать ручку… и, без сомнения, при этом заглядывают ей под платье.

Аурелия поспешно отодвигает стул и качает головой, когда ястреб-победитель с гордостью вручает ей ручку, продолжая стоять перед ней на коленях.

Идиоты сраные.

— Прошу прощения?

С тревогой я возвращаю свое внимание в кабинет и понимаю, что высказался вслух.

Я бросаю взгляд на Джорджию и поспешно указываю на другую запись с камеры, показывающую переднюю часть территории Академии и колонию белых птиц на поле для Охотничьих игр.