Книга Ее бешеные звери, страница 245 – Э. П. Бали

Но я не хочу уходить. Я хочу побежать за военным фургоном.

— Куда они его везут? — спрашиваю я, когда Лайл тащит меня по подъездной дорожке.

— В Блэквотер, — отвечает Коса.

— Коса, — мой голос едва ли громче всхлипа.

Акула наклоняет голову, разглядывая меня в темноте.

— Тебе есть о чем беспокоиться, Аурелия.

— Но…

— Ангел, — Лайл качает головой, увлекая меня за собой через ворота Академии. — Дикарь хотел бы, чтобы ты сосредоточилась.

Я глубоко вдыхаю ночной воздух и поворачиваюсь лицом к Академии. Верно, потому что охранники, выстроившиеся вдоль подъездной аллеи, уставились на меня. Выражения варьируются от чистого шока и благоговения до настороженности и страха. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы слух распространился.

Самка костеплета. Не размножалась. Предлагается от 20 миллионов.

Этот нечестивый голос звучит в моей голове, но моя анима отмахивается от него.

Дикарь. Моя анима тоскует по нашему волку, который отдаляется от меня все дальше и дальше.

— Мне жаль, что я не смогла прийти раньше, — говорит Селеста. — Но в настоящее время в моем офисе связаны два змея.

— Тебе следовало убить их, — рычит Лайл.

Она бросает на него удивленный взгляд.

— Ты же знаешь, я так не делаю. Но, полагаю, нам всем придется привыкнуть к тебе в новом качестве, Лайл.

Я думаю о том же самом. И о том, что теперь все будет по-другому.

Джорджия начинает что-то говорить, но Лайл, не задумываясь, отмахивается от нее, направляя меня к ярким огням медицинского крыла.

Голос Селесты превращается практически в предупреждающее шипение.

— Не приближайся к недавно спаренному мужчине, Джорджия. Ты же знаешь, что так нельзя.

— Да, миледи, — раздается тихий ответ. Джорджия в спешке уходит, дробно постукивая шпильками прочь от нас.

— Я поговорю с тобой утром, — говорит Селеста. — А пока, я думаю, тебе нужно осмыслить произошедшее, Аурелия. И понять, что это значит для тебя.

Я медленно киваю. В животе у меня пустота, сердце сжимается в агонии. Я что-то приобрела и потеряла одновременно.

Леди Селеста достает из кармана маленький стеклянный пузырек.

— Никакое птичье исцеление не залечит эти раны, Аурелия, — тихо говорит она. — Но слезы феникса сделают свое дело.

Я смотрю на нее и на подарок, который она мне предлагает.

— Это ваши слезы? — выдыхаю я.

Конечно, раз я хотела стать целительницей, я изучила свойства слез феникса настолько тщательно, насколько могла. Но они по большей части окутаны тайной, и их трудно достать, ведь фениксы встречаются редко.

— Так и есть, — она добродушно улыбается. — И я думаю, что если кто-то и заслуживает их, так это ты. Эти раны выглядят старыми и глубокими, тебе следовало обратиться к нам

— Из-за них все и произошло, — признаюсья. И надо отдать Селесте должное, она не говорит «я же тебе говорила» и не пыталась выдать мой секрет.

Лайл крепче обнимает меня.

— Думаю, эта маленькая демонстрация была неизбежна, — говорит Селеста. — Мейс в конце концов нашел бы способ дискредитировать Лайла.

И весть о случившемся дойдет до моего отца. Что я ослушалась приказа семилетней давности.

— И, эм… что насчет Фрэнка Ульмана? — спрашиваю я, не желая оборачиваться и видеть, как они соскребают его мозги с асфальта. Последнее, чего я хочу, — это собственный фургон, который отвезет меня в Блэквотер… хотя, если это приведет меня к Дикарю, я могла бы подумать об этом.