Книга Ее бешеные звери, страница 243 – Э. П. Бали

Когда языки пламени исчезают, я быстро встаю перед ним, и Лайл крепко прижимает меня к себе, легко проводя ладонью по диагональным черным полосам от ран на моем животе. Его прикосновения не причиняют боли, и на самом деле я чувствую себя от этого лучше.

Глаза леди Селесты расширяются, когда она видит, что Лайл пытается прикрыть, и тогда она сбрасывает свое длинное белое пальто и предлагает мне. Лайл с помощью телекинеза подбрасывает его в воздухе и перемещаетк нам, я хватаю его и прижимаю к груди. Дикарь подходит и встает с другой стороны от меня, берет за руку и переплетает свои пальцы с моими.

Джорджия стоит рядом с Селестой, ее лицо бледное и осунувшееся, ноздри раздуваются от гнева и потрясения.

— Это в высшей степени неприлично, Лайл, — говорит королева хищных птиц, ее голос сочится отвращением, хотя она безуспешно пытается не рассматривать его с головы до ног. Я понимаю, что они слышали, как он заявлял на меня права. — Если ты пытался скрыть это от нас…

— Как я уверен, леди Селеста объяснила, — говорит Лайл, в его низком голосе все еще слышится анимус, — что моя Регина решила не разглашать свой орден.

— А то, что ты скрыл свои отношения с ней? — невозмутимо спрашивает королева волков. — Неудачное решение. Ты же понимаешь, мы не можем оставить этот инцидент без внимания.

— На повестке дня еще и убийство человека, — глаза короля драконов сверкают, когда он смотрит на меня, и меня внезапно осеняет. Я бросаю рискованный взгляд на Ксандера, но дракона нигде не видно. Только Коса стоит рядом с Дикарем и предостерегающе смотрит на меня.

Это отец Ксандера. У них одинаковые миндалевидные глаза. Одинаковые длинные, шелковистые черные волосы. То же высокомерие.

— Он пытался убить мою пару, — говорю я, стараясь не думать о том, что этот дракон видел меня обнаженной. Что весь Совет и люди моего отца видели мое обнаженное тело. — Это была чистая самооборона.

— Нам нужно будет подготовить заявление, — говорит леди Селеста, кивая. — Все будет сделано в соответствии с надлежащими законами.

— Законы, которые не касаются костеплетов, — печально говорит король кошек, с интересом разглядывая меня, прежде чем уважительно перевести взгляд на моего льва. — Это все меняет, Лайл.

— Мейса нужно привлечь к ответственности, — говорит Лайл, его голос кипит от ярости. — За психические атаки на Аурелию. За то, что выманил меня со зловещими намерениями.

Король-дракон издает смешок, как будто все это милая шутка.

— Ты обвиняешь короля Змеиного Двора в сознательном подстрекательстве к твоему… психическому расстройству? Правда, Лайл, я ожидал от тебя большего, — он легкомысленно взмахивает украшенной драгоценностями рукой. — В любом случае ты больше не можешь быть заместителем директора этого учебного заведения.

Я сжимаю кулаки от внезапного и яростного желания сломать этому мужику нос. Между моей стаей и Советом повисает тяжелая тишина. В сгущающихся сумерках загораются школьные прожекторы, рассекая воздух белыми лучами. Вокруг собрались охранники школы, которые внимательно наблюдают. Прислушиваются ко всему.

Рубен, как я заметила, удачно отсутствует.

— Я напишу список рекомендаций относительно того, что необходимо сделать, — авторитетно заявляет Селеста. — На данный момент Аурелии требуется обширное лечение, а Лайлу необходимо пройти обследование. Юридические аспекты будут подробно обсуждены утром.