Книга Ее бешеные звери, страница 2 – Э. П. Бали

Лев по-прежнему не отрывает взгляда от телевизора, просто моргает своими огромными глазами цвета яблочного сока. Поэтому я делаю то, что лучше всего получается у волков, — разговариваю с ним мысленно.

— Ты уже видел этот фильм? — спрашиваю я.

Львенок резко поворачивает голову в мою сторону, и я гордо киваю.

— Я волк, — объясняю я, кладя ладонь на грудь. — Поэтому могу мысленно общаться с тобой.

— Ух ты, — отвечает он, и я вздрагиваю от неожиданности, потому что другие ордены обычно не могут отвечать мысленно. Однако лев совсем не кажется удивленным. Его голос низкий и серьезный, как у взрослого, и гладкий, как ручка папиного молотка.

Я продолжаю общение, потому что, если он отвечает, значит у него в голове все винтики на месте.

— Так ты видел этот фильм?

— Пиноккио? Нет.

— Пи — но-ки-о, — говорю я вслух, и Коса одобрительно кивает. — Эй, а ты можешь превратиться в мальчика? Так говорить легче.

— Нет. — Голос детеныша становится резким, как лезвие когтя.

— О, — я никогда раньше не встречал кого-то более дикого, чем я сам, но этот лев, кажется, такой. Может, мы сможем стать друзьями. «Дикие друзья». — Ну, я уже видел этот фильм. В конце придет голубая фея и превратит его в настоящего мальчика.

Львенок поворачивается и смотрит на меня.

— Как ты думаешь, она сможет сделать это со мной?

— Что? — спрашиваю я.

— Сделать из меня настоящего мальчика.

Я некоторое время смотрю на его львиную мордочку, потому что решил, что он просто не хочет перекидываться, но, возможно, он имел в виду, что совсем не может.

— Да, думаю, она могла бы это сделать, — уверенно говорю я. — Может, она и мне сможет помочь. Мой брат говорит, что я недостаточно похож на мальчика.

Львенок снова поворачивается к телевизору как раз в тот момент, когда Пиноккио начинает танцевать со своим сверчком. Некоторое время мы вместе смотрим фильм, и я начинаю петь:

— И всегда позволяй своей совисти быть твоим проводником.

— Я тоже хочу, чтобы сверчок говорил мне, что правильно, а что нет, — говорит Лев.

— Оу, ага. Это же его работа, верно?

— Совесть.

— Со-висть, — повторяю я, кивая, словно знаю, что это значит.

— Что ты ему говоришь? — спрашивает Коса тем тоном, которым всегда отчитывает меня.

— Он хочет найти голубую фею, которая помогла бы ему стать настоящим мальчиком! — отвечаю я, с энтузиазмом тыча пальцем в телевизор. — Но я не знаю, где ее найти. Они приходят с неба.

Коса перекидывает свои длинные серебристые волосы через плечо и с новым интересом разглядывает львенка, но один из детей позади нас насмешливо фыркает.

— Не говори глупостей, этот фильм не настоящий. Фей и ангелов не существует.

Я оборачиваюсь и вижу мальчика примерно моего возраста с длинными темными волосами и зачатками татуировки дракона на бицепсе. Конечно же, мне нравится рисунок, он классный, но я все равно свирепо смотрю на мальчишку.

— Они настоящие!

— Нет! — говорит он, упрямо скрещивая руки на груди.

У него на запястье блестящие часы, и я показываю на них.

— Эй, что это? — спрашиваю я.

Он смотрит на меня, как на дурака.

— Ролекс, идиот.

— Прекрати, Дик, — одергивает меня Коса.

Я поворачиваюсь и сердито смотрю на него, потому что в чем моя вина? Теперь я зол и хочу врезать кому-нибудь. В углу стоят маленькие деревянные детские стульчики вокруг стола с цветными карандашами, которые положила туда одна из мам. Я вскакиваю, подбегаю и хватаю стул обеими руками, со всей силы ударяя им об пол.