Книга Ее бешеные звери, страница 139 – Э. П. Бали

— Для тебя я — «Регина», Коса Харкорус, и никак иначе.

Он прищуривается, взгляд становится острым, как нож, и я едва слышу, как Дикарь тихонько посмеивается.

Но отвечает мне Ксандер в своей насмешливой манере.

— Отойди, Костеплетша, или пожалеешь об этом.

Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на анимуса Большой Белой акулы, который сидит передо мной, до боли красивый и беззастенчиво опасный. Внешне он выглядит невозмутимым, но я чувствую, что сейчас он… напряжен, и его аура опасности только усилилась.

Как можно медленнее, чтобы показать, что никто из них меня не пугает, я поднимаюсь на ноги и говорю приятным, размеренным голосом:

— Увидимся завтра на занятиях.

С этими словами я поворачиваюсь на пятках и ухожу.

Когда я спускаюсь по лестнице, за мной следует отчаянное кудахтанье. Юджин бежит по пятам, перья торчат во все стороны. Я молча раскрываю объятия, и он прыгает в них, хлопая черными крыльями. Бедная птица, должно быть, испугался анимуса Лайла, когда тот забрал меня из больницы и пришел сюда, чтобы дождаться моего возвращения. Сердце Юджина колотится быстрее моего, и мы вместе покидаем общежитие анимусов.

Глава 43

Коса

Мне следовало повалить Аурелию на пол и отшлепать ее по заднице за то, что она так со мной разговаривала. Попытка любого другого зверя показать свое доминирование закончилась бы тем, что он лежал бы на полу бездыханный и истекающий кровью.

Но ее откровенное доминирование… Клянусь луной, она действительно меня прикончит. Я откидываюсь на спинку дивана, взбалтывая виски, в то время как призрак стоит на коленях на полу, весь мокрый, и молится какому-то темному богу в эфире.

— Ее регинтство растет, — шутливо замечает Дикарь, опрокидывая в горло воду и громко причмокивая. — Сами видите!

— Нет такого слова, — огрызается Ксандер. — И тебе нужно принять душ. От тебя воняет бездомной псиной.

— Я больше не бездомная псина, — еле слышно произносит Дикарь, уставившись на лестницу, как будто все еще может видеть там Аурелию. — Совсем нет.

Ксандер бормочет ругательства себе под нос, раскуривая новый косяк. Последние пять минут прокручиваются в моей голове снова и снова. То, как она появилась здесь, истекающая спермой Лайла, в поисках Минни. То, как она посмотрела на Дикаря в поисках поддержки, когда я позвал к себе. Какая-то часть ее теперь ему доверяет. Это меня удивляет. Это пробуждает что-то нежелательное в моем холодном, черном сердце.

Но какая-то часть Аурелии хочет заявить права и на меня.

И большая часть меня тоже хочет заявить на нее права. Соревноваться с братьями, которые уже заявили на нее права, вытрахать из нее их сперму и наполнить ее влагалище и матку своим семенем.

Стакан с виски в моей руке трескается.

На самом деле я этого не хочу, но и Лайл не хотел, и этот ублюдок-лев сдался. Для таких доминантных членов стаи, как мы, естественно соперничать друг с другом. И если она станет более уверенной в себе, сколько времени у нас будет, прежде чем мы все окажемся у нее под каблуком? Я был прав, держась в стороне. И я был прав, отправив Аурелию обратно к отцу, когда мы думали, что ее казнят.

— Я люблю ее, — тихо говорит Дикарь.

Ксандер выплевывает виски.

— Ты продолжаешь это повторять! Снова и снова, но ты даже не знаешь, что это значит. Это все ее манипуляции. Просто твои гребаные гормоны…