Книга В твой гроб или в мой?, страница 47 – Жаклин Хайд

— Спи. В следующий раз ты не будешь так много отдыхать, — он наклоняется, чтобы легонько поцеловать меня в нос. — А до тех пор я буду развлекать себя, придумывая новые способы трахнуть твою киску.

Я не могу сдержать румянец, заливающий лицо. Я смотрю в его практически горящие огнем глаза, а его член упирается мне в бедро. Как, черт возьми, вообще можно ответить на такое? Я прикусываю губу, не находя слов, но его сексуальный, высокомерный рот кривится в улыбке. Этот придурок знает, что делает.

— Спи, — повторяет он, сжимая меня в объятиях.

Я вздыхаю и закрываю глаза, чувствуя, как он расслабляется, прижимаясь ко мне.

Лучший секс в истории.

Глава 13

ОБРИ

Я смотрю вниз с полным неверием. Это… это просто… боже мой. Я отстраняюсь, прикусив губу, чтобы не заскулить, как маленькая сучка. Моя бедная, бедная вагина. Неудивительно, что он не позволил мне взглянуть на него. Это вагинальная смерть от пениса, такого большого, что я бы съежилась, если бы мне пришлось увидеть его рядом с линейкой.

Я вздрагиваю и встаю с кровати, едва дыша из-за страха разбудить его… или это.

Пытаясь избежать ноющей боли между ног, я неловко крадусь на цыпочках в ванную, и отныне это будет называться «Членовредительство».

Боже мой, я ковыляю. Я хнычу, прежде чем вытянуть ноги, выполняя несколько движений из йоги, чтобы размять подколенные сухожилия. Писаю, заглушая стон боли рукой.

К тому времени, как я возвращаюсь на кровать, уже почти полностью избавившись от боли в ногах и мочевом пузыре, он все еще не двигается.

Я с благоговением смотрю на член. Мужчина лежит, раскинув руки, его член размером с отбойный молоток выставлен на всеобщее обозрение, и эта штука должна быть занесена в Книгу рекордов Гиннесса. Неудивительно, что мою ватрушку словно пропустили через мясорубку. В голове проносятся видения прошедшей ночи, когда он был надо мной, и тело загорается от возбуждения, даже несмотря на боль.

Оргазмы того стоили. Оргазмы. Боже милостивый, оргазмы. Я сбилась со счета ночью, после того, как он разбудил меня в третий раз. Каждый раз он заставлял меня кончать на пальцы, рот или член так сильно, что я понятия не имею, кто настоящий виновник того, как мне больно.

Губы кривятся в довольной ухмылке, и я опускаюсь на подушку, прижимаясь к его груди и прислушиваясь к дыханию.

Брови сходятся на переносице. Подождите. Он вообще дышит?

В те редкие моменты, когда я действительно делила постель с Чедом, он храпел, как товарняк, а этот парень — ни звука. Я снова смотрю на него. Ладно, совсем не странно. Его грудь не двигается.

Он не двигается.

Боже мой, он умер?! Ни за что. Ни за что на свете, черт возьми. Я начинаю прижимать руку к его обслюнявленной груди, глазами сканируя любой признак движения. По-прежнему ничего.

Ладно, что мне делать? Звонить в скорую! Паника накатывает с новой силой, и сердце бешено колотится в груди. Как набрать 911 в Румынии? Возможно, у них даже нет 911.

Что жемне делать? Рука дрожит, когда я подношу пальцы к его носу. В тот же миг я судорожно втягиваю воздух и начинаю нервничать. О боже, он не дышит. Он мертв. Что за дерьмо?! Он мертв!

Его щека дергается.

— Что ты делаешь, Обри?

— Ааааа! — вагинальная травма полностью забыта, в следующее мгновение я встаю с кровати и трясусь от волнения.