Книга Все темные создания, страница 195 – Паула Гальего

— Вчера ты разговаривала со мной намного осторожнее. Кажется, ты быстро забываешь свои обиды, — замечаю я.

Она замирает, всё ещё не поворачиваясь, и кладёт руку на шершавую кору дерева.

— Вопрос не в том, кто я, а в том, во что я могу превращаться. — Я вижу, как она смотрит на свои пальцы на мгновение. — Я могу менять форму по своему желанию.

— Могу предположить, что есть и другие, как ты, и что именно поэтому ты здесь, подменяя будущую невесту наследника.

Она бросает на меня осторожный взгляд через плечо и снова направляется вниз по склону к нашим лошадям.

— Я не могу рассказать тебе больше, ради твоего же блага.

— Какая ещё ложь может мне навредить?

— Я серьёзно, — резко отвечает она. — Ты не должен этого знать. Поверь мне. Так будет лучше.

Я проглатываю ответ, который хочется ей дать, и вместо этого решаю слегка подтолкнуть её к продолжению.

— Ты можешь стать кем угодно?

Она бросает на меня быстрый взгляд, и, не останавливаясь, я замечаю, как что-то меняется в ней. Её кожа темнеет, волосы становятся темнее, руки, придерживающие подол платья, неожиданно грубеют, и когда она наконец поворачивается ко мне, на её лице появляется высокомерная усмешка, которую я хорошо знаю, — моя собственная.

— С практикой, тренировкой и энергией — да. Кем угодно, — отвечает она моим голосом.

— Хватит, — говорю я, не в силах сдержать дрожь. — Прекрати это.

— Почему? Тебе же было интересно, разве нет?

Она разворачивается вокруг себя.

Её тело меньше моего. Формы те же, но структура более миниатюрная. Рост тоже не изменился. Возможно, она не может этого сделать. Вот почему я чувствовал, что она чуть выше…

— Это отвратительно, — говорю я. — Остановись, пожалуйста.

Она хмурится. Хмурится настолько, что её взгляд становится тёмным. И я не понимаю, что она хочет сделать, пока не осознаю — это моё собственное выражение лица.

Мне хочется её убить.

— У меня есть кое-что ещё, — говорит она насмешливо и вдруг кривится в ухмылке, немного жестокой и вызывающей. — В следующийраз, когда я поцелую тебя…

Я не даю ей договорить. Шагнув вперёд, я хватаю её за подбородок.

— Какая же ты дерзкая и бесстыжая тварь.

Она меняется у меня на глазах. Очертания шеи, подбородок, скулы, нос — и взгляд, в котором я вдруг вижу нечто ужасно опасное для меня.

Я отпускаю её и отступаю, и, кажется, только тогда она наконец делает вдох.

— Как ты сам видел, я могу копировать любую форму, но не могу изменить свою фигуру. Поэтому плечи были уже, а волосы длиннее. Я также не могу повторить шрамы.

— У тебя есть все шрамы, которые когда-то были у неё, — замечаю я.

Она задерживается на пару секунд, подбирая слова.

— Потому что я тоже получила эти раны.

Судя по её тону, я решаю, что сегодня не стоит углубляться в этот разговор. Вероятно, она и сама не готова сказать мне больше.

— Покажи мне, как ты выглядишь на самом деле, — прошу я, когда мы подходим к лошадям.

— Нет, — отвечает она без колебаний.

— Почему?

Она взбирается в седло и слегка подтягивает мокрую юбку, которая, должно быть, её охлаждает.

— Ты думаешь это игра?

— Ещё пять секунд назад трудно было бы в это поверить.

Она фыркает, убирая с лица непослушную прядь, и подгоняет лошадь, отправляясь по пути в Сир. Я спешу вскочить на своего коня и обгоняю её, чтобы возглавить процесс, ведь вряд ли она знает дорогу.