Книга Все проклятые королевы, страница 216 – Паула Гальего

— Львы идут из дворца! — кричит один из солдат.

— Взрывчатка под стенами готова! — сообщает другой.

Все смотрят на меня. Они ждут моего приказа.

— Вторая волна Львов?

— Уже в пути.

Дыхание сбивается, сердце грохочет в груди. Я киваю.

— Взорвать туннели.

Следующие секунды похожи на бред, на лихорадочный сон, на кошмар с неясным финалом. Все кажется размытым, как будто я покидаю свое тело, а кто-то другой ведет его вперед.

Часть отряда бросается защищать вход в туннель, другие бегут закладывать новые заряды. Солдаты кричат, готовясь к бою. У прохода, пробитого в земле, еще не слышно шагов подкрепления, которое должно прийти нам на помощь.

Давайте же… думаю я. Молю.

И тогда раздается взрыв.

Земля содрогается, стены заходят ходуном, осыпая меня белесой пылью, словно призрачной завесой. Сквозь этот грохот я слышу только учащенный стук своего сердца и считаю удары: раз, два… три, четыре… пока молю, чтобы потолок выдержал.

Вдалеке Гауэко смотрит прямо на меня.

Спустя несколько долгих мгновений дрожь прекращается.

Я снова слышу шум битвы — он становится все ближе, потому что наши теряют позиции, а Львы, явившиеся защищать вход во дворец, уже прорываются в зал древнего храма.

Я пытаюсь отключиться от звуков схватки и прислушаться к тому, что творится выше, где отряды должны вот-вот ворваться в город. Но ничего. Ни единого признака обрушения стен.

В зал вбегает солдат, его лицо бледное, взгляд растерянный. Он тяжело дышит и выкрикивает:

— Они не рухнули.

Я стискиваю кулаки.

— Что?

— Туннель, капитан. Стены Уралура не обрушились.

Нам конец.

Я оборачиваюсь, слыша нарастающий шум битвы, и в этот момент земля снова содрогается.

Теперь звук другой — неестественный скрежет, хриплое скрипение камня, глухой рев чего-то, движущегося прямо над нами. Все сотрясается. Все.

Солдат теряет равновесие и падает, я успеваю пригнуться, закрываю голову руками и снова молюсь.

И вдруг, так же резко, как началось, землетрясение прекращается.

Я медленно встаю. В туннеле, ведущем во дворец, битва продолжается. Это хорошо. Это значит, что он не обрушился.

Но проход, через который должны были прийти подкрепления…

Он снова завален землей и камнем.

Я выдыхаю проклятие.

— Капитан! — Солдат бросает на меня тревожныйвзгляд. — Что делаем? Расчищаем туннель или пробуем снова взорвать стену?

Если не расчистим туннель, подкрепления не придут, и нас здесь просто перебьют.

Но если стены не падут, атака, спланированная вместе с Эльбой и Камиллой, провалится.

У меня пересыхает во рту. Времени на сомнения нет.

— Стены, — решаю я.

Солдат понимает, что это значит. Он не задает вопросов. Кивает, сжимает губы и бросается выполнять приказ.

Может, мне даже не придется ждать, пока Львы нас добьют. Может, в этот раз завал похоронит нас всех.

Я обнажаю меч, поворачиваюсь к своим людям. К тем, кто еще жив. К тем, кто уже сложил свои тела в темных углах этого туннеля.

Смотрю на Гауэко, на его застывшую в камне морду.

Если мне суждено умереть, то только в бою.

Я бросаюсь вперед. И быстро понимаю, что их все больше, а нас все меньше.

Мы теряем позиции. От входа в туннель нас оттесняют к краю зала, к разломанным статуям, к факелам, которые дрожат в такт содроганиям земли.

Сквозь сражение пробирается Лев в золотистой броне. Его доспехи потускнели от крови и пыли, но белоснежные перья на шлеме все еще сияют. Он перерезает глотку одному из Волков с небрежным спокойствием, от которого у меня скручивает нутро.