Книга Все проклятые королевы, страница 194 – Паула Гальего

— Она не справилась… или справилась слишком поздно, — сдавленно говорю я.

Камилла кивает.

— Лилибе делала всё, что могла, чтобы поддерживать Мелору и следить, чтобы её сила служила благу народа. Но, как я уже сказала, её правление не было лёгким, и среди моря крови сложно различить добро и зло. Лилибе любила Мелору, и она не поняла, что должна её остановить, пока не увидела, во что превратился теперь Город Мёртвых.

— Но в итоге она её остановила. Как? — спрашиваю я.

Ветер подхватывает пряди её тёмных волос.

— Убив её, капитан. Тот, кто принимает этот обет, должен убить Дочь Мари, если её сила захлестнёт её настолько, что не останется ничего, что можно спасти. Это утрата для ковена и наказание для того, кто нанесёт удар, потому что, убив дочь богини, он навсегда закроет себе вход в её царство и после смерти будет обречён вечно скитаться во тьме.

— Лилибе убила Мелору, — осознаёт Нирида.

— И не смогла воссоединиться с ней после смерти, — продолжает Камилла. — Обет бихоц священен, он благословлён богами, нерушим и силён, и, как правило, его достаточно, чтобы удержать Дочь Мари в реальности. Это твёрдая почва, на которую они могут опереться, когда сила затягивает их слишком далеко. Но если этого окажется недостаточно, тот, кто дал клятву, должен быть готов проявить храбрость в конце.

Я пристально смотрю на неё.

— Ильхан — это тот, кто удерживает вас?

— Он командир моей армии, мой любовник и отец моего ребёнка. И если однаждыя потеряю связь с реальностью, он убьёт меня. — В её голосе нет ни дрожи, ни сомнения.

Я видел, как он заслонял её собой, когда считал, что ей угрожает опасность, и не могу даже представить, каково это — нести такой груз. Ответственность, которую нельзя снять с себя, которая навсегда разлучит его с ней, если что-то пойдёт не так.

— Всех Дочерей Мари с детства учат владеть своей силой, управлять ею с честью, мужеством и состраданием. Их обучение строгое, их семьи с самого начала объясняют им, какую ношу им предстоит нести. И каждая из них с малых лет связывает себя узами с кем-то. — Камилла говорит ровно, спокойно, хотя кровь на её лице отсвечивает в пламени факелов. — Все эти мальчики и девочки, которых похитили во время войны те, кто называет себя Орденом, выросли без этого воспитания. Без этих уз. И мы задаёмся вопросом, капитан: не станут ли они угрозой, когда научатся владеть всей своей силой?

Камилла просто смотрит на нас, и этого достаточно, чтобы мы поняли, почему она рассказывает нам это именно сейчас.

Внизу, у пруда, всё ещё остаётся кровь Дерика. На камнях, на нашей одежде. Одного её желания хватило, чтобы превратить его в алую дымку, не оставив ему ни единого шанса.

В горле пересыхает. Нирида сжимает челюсти.

— Дерик был хорошим капитаном, но отвратительным человеком. Это не невосполнимая потеря. И хотя сегодня она, возможно, выбрала не самый мудрый путь, Одетт умеет отличать добро от зла.

Нирида слегка удивлена моими словами, но благоразумно молчит.

— Мелора тоже умела, — возражает Камилла. — Даже Дочь Мари, воспитанная в осознании своей ответственности, может потерять ориентиры. Одетт и Ева росли без этого. Без корней.

Я вспоминаю слова Каи: «Без корней вы умрёте, могущественные, всё ещё юные и прекрасные, но в насилии».

Поднимаю взгляд на ведьму, что стоит рядом с Ильханом.