Книга Клетка для дикой птицы, страница 46 – Брук Фаст

— Ты им явно понравилась, — сказала Яра, и презрение в её голосе никуда не делось, хотя жалость в глазах скрыть было сложнее. — Мне, когда я сюда попала, такого спецобслуживания не устраивали.

Яра подошла в угол и указала на камеру.

— Надо было догадаться, что тут что-то нечисто, — бросила она через плечо. — Охрана разворачивает камеру только если кто-то из зеков сумел их подкупить.

Мне и правда показалось странным, что камера смотрела в пол, но я ещё только привыкала к тюрьме, мысли рвали в разные стороны, и цепляться за детали надолго не получалось.

В таком режиме я себя очень быстро угроблю.

— И что заключённый вообще может предложить взамен,чего у охранников ещё нет? — спросила я. Если уж и вытащить из этой ситуации хоть что-то полезное, так это понимание, что считается валютой между зеками и охраной.

Яра рассмеялась:

— Ты правда настолько наивная, охотница?

— Если повезёт, — сказала Кит, — торгуют информацией. Мы, заключённые, много чего слышим. Иногда охранникам бывает настолько скучно, что они начинают делиться с нами, но чаще они вообще забывают, что мы рядом, и не фильтруют разговоры. Мы о них много узнаём. Что-то годится для шантажа, чем-то можно торговаться с другими охранниками.

— А тем, кому не везёт, — подхватила Яра, когда Кит осеклась, — приходится расплачиваться телом за услуги. Побудешь здесь подольше, если выживешь, сама всё поймёшь.

Я передёрнулась, вспомнив, как Морт предлагал «договориться», если мне вдруг что-нибудь понадобится.

— Не верится, что Перри меня настолько ненавидит, — пробормотала я, — что решила потратить одолжение только ради того, чтобы меня избили. За такое можно было выторговать что-то куда ценнее.

Кит вздохнула:

— Не недооцени силу мести как мотива. Из-за неё люди становятся опасными. И иррациональными.

Я покачала головой, и мир поплыл. Я сделала шаг, чтобы не рухнуть, и Кит перехватила меня за руку, удерживая.

Кит смерила Яру таким взглядом, что та с нехотя подошла ближе и взяла меня под вторую руку. Она поморщилась, когда мокрая ткань моего комбинезона прижалась к кремовому свитеру, который она натянула поверх своей формы. Значит, везучая — у кого-то снаружи есть деньги, чтобы обеспечивать ей «комфорт» в Эндлоке.

— Не обращай на неё внимания, — Кит чуть улыбнулась мне. — Она просто в новом свитере и только что ногти докрасила.

Я скосила взгляд на Яру и не смогла не оценить идеально подпиленные ногти, покрытые лавандовым лаком.

— Ну извини, что осмелилась сохранить хотя бы намёк на индивидуальность, — фыркнула Яра. — Правила я соблюдать вынуждена, но уж характер и вкус к одежде у меня ни Ларч, ни Совет не отберут.

Я уважала это. С первого взгляда, может, я и неправильно её прочитала — по внешнему виду. Но она явно не сломалась ни под Тюремщиком Ларчем, ни под Советом, в отличие от многих здесь, кто согнулся под тяжестью собственного страха. Каждый её выбор в одежде, каждая безделушка — тихий акт неповиновения.

Китнаклонилась, ловя взгляд Яры:

— Это был комплимент, дорогая. Я бы не стала тебя высмеивать.

— Вам не обязательно мне помогать, — добавила я, уже к Яре. — Я знаю, как сильно тебе этого не хочется.

— Ага. Как будто я мечтала оказаться в этой тюрьме, — буркнула она. — Но вот она я.

— Яра строит из себя терновник, — сказала Кит нарочито громким шёпотом, от которого глаза у Яры чуть не закатились, — но, если протиснуться через эти колючки, это самый сладкий человек, которого ты когда-либо встретишь.