Книга Клетка для дикой птицы, страница 105 – Брук Фаст

Если мне удастся проскочить мимо них в коридор, я смогу запереть их в своей камере, пока не придёт помощь.

Другим вариантом было дать отпор. Нападение в ванной не было честной схваткой, но я знала, что в бою один на один с заключённым преимущество будет у меня.

Тихие шаги звучали в коридоре всё ближе и ближе.

Я сжала кулаки по бокам.

Но шаги затихли, не дойдя до моей камеры, и я услышала, как открывается другая дверь. Я не могла точно определить расстояние по звуку. Я встала…

Внезапный шум в соседней камере заставил сердце бешено колотиться.

Камера Августа.

Я услышала глухой удар, хруст, а затем крик — такой несчастный, что он, казалось, процарапал себе путь мне под кожу, въедаясь в костный мозг. Я подавила желание закрыть уши, метнулась к двери и выскочила из камеры как раз в тот момент, когда в коридоре замерцал свет, освещая блок.

Я дико озиралась, заметив, как вибрирует дверь камеры Перри. Её руки сжимали прутья, и она выглядывала в коридор, будто была так же шокирована шумом, как и все мы.

Двери камер вокруг меня с грохотом открывались, и заключённые выходили наружу, привлечённые мучительными стонами из камеры Августа.

Мои ноги гулко ударялись о прохладный цементный пол, и я добралась до камеры Августа одновременно с Ярой. На её голове была сдвинутая на лоб шёлковая розовая маска для сна, а обычно гладкие волосы спутались. Мы переглянулись, прежде чем повернуться к сцене перед нами.

Яра судорожно вздохнула и прошептала: — Нет.

Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, а ноги ослабли от головокружения. Я протянула руку и схватила Яру за плечо, чтобы не упасть на колени, моргая, словно увиденное могло исчезнуть, еслия просто проясню зрение.

Внутри камеры лежал скрюченный Август; его лодыжка была вывернута под невозможным углом. Рядом с ним валялся какой-то металлический прут. Его одеяла и матрас лежали кучей на полу, словно его сдёрнули с кровати и он утянул постель за собой.

— Думаю, она сломала мне лодыжку, — прохрипел Август; дыхание давалось ему с трудом. — Больно. Я вообще не могу ею пошевелить. Я не смогу ходить.

Слова продолжали сыпаться из Августа, пока он раскачивался взад-вперёд.

Я сглотнула подступившую к горлу желчь, шагнув вперёд на дрожащих ногах, чтобы осмотреть травму. Я подавила рыдание. Август был прав — возможно, даже слишком оптимистичен в диагнозе. Судя по тому, как была вывернута лодыжка, я представила, что некоторые кости раздроблены.

Я оглянулась и увидела трясущуюся Яру с открытым ртом. Её рука упиралась в стену, не давая ей упасть. Увидев, что её шок зеркально отражает мой, я проглотила поднимающуюся волну паники и ярости, позволив логике взять верх.

В камеру вошла Кит с расширенными от ужаса глазами, опустилась на колени рядом со мной и сжала руку Августа в своей. — Момо! — позвала она; её голос прорезал гул небольшой толпы зевак и их нервную болтовню.

Появился мальчик; за его спиной стоял Джед, по-защитнически обнимая его за плечи. Увидев Августа, Момо взвыл и бросился к нам.

— Гас! — закричал он, протягивая руки.

— Всё в порядке, Момо, — процедила Август сквозь зубы, явно превозмогая боль и страх, чтобы успокоить мальчика. — Всё будет хорошо. Август посмотрел на Кит, передавая послание одними глазами.

— Беги проверь, на дежурстве ли Вейл, Момо. Скажи ему, что нам нужен доктор Роу. Живо, — скомандовала Кит.