Книга Истинная на сдачу, дракон в комплекте, страница 165 – Ника Калиновская

А чтобы заработать — по-настоящему, чтобы покрыть не только долг, но и выплатить залог, снова запустить дела… мне нужно будет собрать как минимум десять килограммов. Десять. В полном объёме и без компромиссов.

Росник — я ещё добуду. Зильник — тоже вероятно. Но бельтра? Жёлтолист? Уже сейчас ясно, что с ними начнутся сложности. Они растут только на определённой высоте, в редких местах. И даже если мне повезёт — на сбор уйдут дни. А главное — эриней душистый.

То, что я отыскал пару кустиков — было не просто удачей, а почти чудом. Его не выращивают. Он не приживается в садах. Он появляется там, где ему вздумается, и не ранее, чем раз в несколько лет. Цветущий — тем более. А без него мои сборы не будут считаться премиальными. В глазахмаркизы — это будет просто добротный продукт. Никаких бонусов. Никакой элиты.

И что бы я ни говорил вслух — я понимал: Чертополосское ущелье — не слишком гостеприимное место. В последний раз мне повезло: звери отступили, и я вышел. Но такие встречи не повторяются без последствий. Ржанники не отступают просто так. А если они и впрямь охотились не на меня, то вопрос — на кого? И как долго это "везение" продлится?

Но выбора у меня не оставалось. Я не могу потерять этот дом. Всё, что у меня есть — здесь. Каждый камень, каждый перекрёсток, каждый шаг в этом доме — это не просто имущество, это остаток жизни, которую я пытаюсь спасти. И если ради этого нужно снова идти туда — я пойду. Осторожнее. Подготовленнее. Но пойду.

А пока — займусь тем, что могу. Завтра я отвезу всё, что успел собрать, маркизе Луарийской. Это вернёт мне исходную точку. Покроет долг и сохранит лицо перед соседкой. А дальше… дальше начнётся борьба за возможность остаться на своем месте.

Я закончил с травами ближе к полудню. Последние пучки были рассортированы, сухие стебли аккуратно связаны, мешки промаркированы и убраны в ящик, который завтра поедет к Луарийской. Всё ровно, упорядоченно, как и должно быть. Как я привык. И всё же, когда работа была завершена, я не ушёл отдохнуть. Вместо этого подошёл к окну и выглянул во двор.

Александра стояла посреди двора с руками на бёдрах, и, судя по выражению лица, отчитывала кого-то с нешуточной серьёзностью. Перед ней виновато переминался с лапы на лапу наш драконёнок — голова наклонена вбок, хвост поджат, взгляд почти раскаянный. Даже уши прижал, если у него вообще можно считать это ушами. Весь его вид вопил: «Я случайно! Я не знал, что это был ваш мешок с пухом!»

Девушка что-то говорила — энергично, с жестами, и, кажется, всерьёз пыталась виховать в нём ответственность. А потом... улыбнулась. Такая тёплая, милая, немного уставшая. Она наклонилась и погладила его по шее, где гладкие чешуйки переливались на солнце. Малыш чуть зажмурился и фыркнул, осторожно уткнувшись носом ей в плечо.

Я не удержался от улыбки.

Во дворе с другой стороны раздавался возмущённый гогот — это Орлин, судя по всему, снова гонял гусей, которые пытались оккупировать ведро с овощными очистками. Один особенно упорный гусёнок метался за ним по кругу, явно мстяза нарушенный порядок.

Александра тем временем бережно убрала мешочек с пухом в сторону, прикрывая его от посягательств, и снова принялась за дело, легко поправив платок и присев на корточки возле лавки. Всё — как будто само собой. Просто жизнь. А я… Я стоял и смотрел, как в этот день, в этом полурассыпающемся доме, среди гусей, перьев и солнечного света, происходит что-то настоящее.