Книга Истинная на сдачу, дракон в комплекте, страница 153 – Ника Калиновская

Рука не дрожала — движения оставались точными и выверенными, как и полагалось в такой ситуации, но ощущение пришедшего с опозданием действия не отпускало. Я медленно опустил клинок, не спеша убирать его в ножны и продолжая стоять, не отводя взгляда от того места, где до этого скрылись ржанники.

Темнота впереди оставалась неподвижной, ни одна тень не колыхнулась, и в этой тишине было что-то неестественное — слишком спокойное для того, чтобы поверить. Я не двигался, потому что ждал: возможно, это был отвлекающий манёвр, и если они вернутся, то сделают это внезапно и с другой стороны. Такиетвари не отступают без причины, и если сейчас всё стихло, значит, где-то есть другой источник опасности, тот, что заставил их изменить своё поведение.

Я оглянулся через плечо, неспешно, без резкости, просто чтобы проверить, не появился ли кто-то или что-то за спиной, и хотя тропа была пуста, это не прибавило уверенности. Напротив — ощущение, будто всё ущелье давит сверху, только усилилось, и я понял, что задерживаться здесь дольше опасно.

Я двинулся к выходу и, стараясь не шуметь, шагал осторожно, следя за тем, чтобы не задеть ногой ни камня, ни сухой ветки. Внимание было сосредоточено на звуках — я улавливал малейший шорох, каждый скрип или каплю, падающую с ветки, и все ощущения оставались напряжёнными. Плечи не расслаблялись, взгляд скользил по сторонам, сумка тянула вниз, а рука всё ещё крепко сжимала меч.

И чем дальше я уходил, тем больше меня охватывало не облегчение, а настороженность. Будто они ушли… не из страха, а из уважения. Или потому что их вызвал кто-то сильнее. Именно эта мысль — тихая, но прилипчивая, не покидала меня, пока я шёл, а над головой постепенно темнело небо, прогоняя остатки дневной теплоты, но не прогоняя тревогу.

Я шёл по ущелью медленно, без лишних движений, словно всё ещё был в эпицентре чего-то, что пока не закончилось. Земля под ногами была влажной и мягкой, камни на поворотах покрыты тонкой зеленью, в воздухе висела затхлая, тёплая тишина, будто что-то огромное недавно ушло, но след ещё не остыл. Каждая трещина в скале, каждый сдвиг гальки под ногами казался мне шорохом, эхом, сигналом — вот-вот, и снова раздастся тот звериный рык из глубины, и два силуэта вернутся туда, где только что уступили.

Но всё оставалось тихим.

Я прислушивался — не просто вслушивался, а жил ухом, жил взглядом, жил напряжённой спиной, ощущая каждую тень как возможную ловушку. Пахло сыростью, туман поднимался вверх, и из-за этого всё пространство казалось ненадёжным, зыбким, будто я шагал по сну, а не по тропе, по которой сам когда-то не раз проходил.

Когда показался валун у развилки — тот самый, знакомый, словно каменный страж, — мне впервые захотелось выдохнуть. Но телеги там не оказалось. Место было пустым.

Я остановился, на мгновение вгляделся в дорогу, от которой отделялась тропа, провёл ладонью по ремню сумки, проверяя: всёли на месте. Тишина вокруг казалась неправильной, неестественно ровной. И снова — это ощущение: будто кто-то смотрит. Будто два взгляда не исчезли в лесу, а просто отступили чуть дальше.

Повернувшись к дороге, я сделал несколько шагов вперёд и почти сразу услышал стук копыт и скрип колёс по гравию. Воз появился из-за поворота, неспешно, будто лениво, как в обычной вечерней тишине, которая не знает, что ты только что смотрел в глаза хищнику.