Книга Парфюмерша из Ведьминой Хижины: путь к свободе, страница 37 – Молли Винтер

— О, я успел это понять, — рассмеялся он, и его смех был таким же заразительным, как его улыбка. — По количеству синяков, которые я принес из леса. Метла Яры всегда была с характером, но чтобы нападать на прохожих… Это что-то новое. Вы, я смотрю, привносите в нашу тихую жизнь свежую струю.

— Она не нападала! — вступилась я за свою обидчицу, но не смогласдержать улыбки в ответ на его шутку. — Это целиком и полностью моя вина. Я не справилась с управлением. Так что еще раз простите меня. И за хворост, и за этот дурацкий бросок подушкой… за все.

Я замолчала, внезапно осознав, что мы просто стоим и смотрим друг на друга. Тишина в комнате стала густой и немного неловкой, но почему-то приятной.

Лео первым нарушил молчание, мягко улыбнувшись.

— Ладно, мне пора, — он кивнул и направился к выходу, но на пороге замер и обернулся. — Алиша, да? Рад знакомству. Пусть и немного… экстремальному. Может, в следующий раз обойдемся без метлы и подушек?

И он ушел, мягко притворив за собой дверь. Я стояла как вкопанная, все еще сжимая в руках ту самую подушку, а на моих губах играла какая-то дурацкая, неконтролируемая улыбка.

Жнец, нарушив мои размышления, уселся на стол, обвил хвостом лапы и уставился на меня своими пронзительными глазами.

— Ну что, я смотрю, ты не только метлы покорять мастак, но и сердца местных лесничих, — проскрипел он с притворной важностью. — Может ты скоро и дракона своего забудешь. Совсем неплохо для начала.

— Ах, молчи, Жнец, — выдохнула я, но сказала это без злости. Я постаралась скрыть дурацкую улыбку, которую все никак не могла согнать с лица.

— Не могу, — отозвался кот, сладко потягиваясь. — Это мое хобби. Комментировать твои эпичные провалы. Кстати, а он ничего так. Симпатичный. И руки… я вижу, рабочие. Не то что твой бывший, позер холодный. Но никто из них не сравнится со мной, разумеется!

Я не стала с ним спорить. Просто стояла и смотрела на полоску света под дверью, за которой он только что исчез. А в голове вертелся один вопрос, такой наглый и неуместный, что даже думать о нем было стыдно. Но любопытство оказалось сильнее.

— Скажи, Жнец… — тихо начала я, поднимая на него взгляд. — Как ты думаешь… я могла ему понравиться?

Жнец замер, его глаза сузились в задумчивых щелочках. Он покрутил медленно головой, как бы осматривая меня.

— Понравиться? — наконец изрек он. — Дитя мое, ты врезалась в него, осыпала хворостом, а затем атаковала постельной принадлежностью. Если после такого он еще с тобой шутил и называл «спящей красавицей»… — Кот многозначительно замолчал, перевернулся на спину и уставился в потолок. — Тогда задай этот вопрос не мне. Задай его сама себе.

Я покачала головой, но на душе вдруг стало светло и легко. Все еще прижимая подушку, я выдохнула:

— Знаешь, а я вдруг поняла, что на драконе свет клином не сошелся. Ладно, мохнатый, пошли заварим чай. С мятой.

Жнец приоткрыл один глаз, и в его взгляде мелькнуло редкое одобрение. — Наконец-то первая разумная мысль за весь день. Но только если к чаю будет рыбка. — Будет тебе и рыбка, мохнатый.

Я сидела и наблюдала, как Яра горбится над своей сложной схемой зелья, тихо постанывая и потирая поясницу. Ой, бедняжка, — подумала я, но вслух ничего не сказала. А то еще обидится.