Книга Неукротимая судьба, страница 98 – Вероника Дуглас

— Ты научишься. Я помогу.

— Как так получается, что ты можешь командовать моей волчицей, когда она даже не слушает меня? Я должна контролировать свое тело. Не ты. Ни один мужчина, — пробормотала она.

— Да, потому что я альфа.

— Ну, я ненавижу всю твою альфа-чушь, — огрызнулась она.

Мои мышцы напряглись, когда ярость обожгла мою шею. Я предупреждающе оскалил зубы.

— Это то, кто я есть, так что привыкай к этому.

Ее губы задрожали, она отвернулась и уставилась в окно.

— Я ненавижу то, что у тебя есть контроль, а у меня нет. Это пиздец. Она должна подчиняться мне, а не тебе.

Я хотел подойти к ней, но мои ноги примерзли к каменным плиткам.

— Ты и твоя волчица — одно и то же, Саванна. Тебе нужно перестать относиться к ней как к чему-то особенному, иначе ее дикие инстинкты будут иметь над тобой власть. Прими, что она — часть тебя, и тогда ты получишь контроль.

— Она не часть меня. Это кое-кто сделал со мной. — Саванна резко повернула голову. — Я чертовски ненавижу быть оборотнем.

Нож вонзился мне в грудь, а рот наполнился желчью.

Я позволил тишине повиснуть в воздухе, мягко вдыхая аромат ее тела и ее эмоций. Негодование. Горечь. Отвращение.

Саванна презирала мою власть над ней, презирала то, чтоя оборотень, и презирала все, чем я был и за что боролся. Насколько сильнее она возненавидела бы меня, если бы узнала, что мы были пара? Что у нее не было выбора в этом вопросе?

Больше всего на свете Саванна Кейн презирала, когда ей указывали, что делать. Ее гнев был бы апокалипсическим.

Я издал низкий, горький рык. Судьба редко выбирает людей, которые подходят друг другу. Три сестры обычно создавали самые жестокие пары, а затем откидывались на спинку стула, наблюдая, как горит мир.

Билли и моя сестра подпитывались друг другом. Они дрались и пререкались так же часто, как и трахались, и они подталкивали друг друга к выпивке и опасности. Но больше всего их сблизила ненависть к Ласалль. В конечном счете, эта ненависть прикончила мою сестру, а затем и Билли.

Я не хотел быть связанным каким-то запутанным, ироничным узлом судьбы с женщиной, превратившейся в оборотня, которая ненавидела все, чем мы были.

Я должен был это исправить.

Это судьба. Ты не можешь это исправить.

— Мы это исправим, — прорычал я.

— Что? — Спросила Саванна, внезапно потрясенная собственным молчаливым взглядом.

Я разговаривал со своим волком, но с таким же успехом это могла быть и она.

— Мы исправим твою ситуацию, Саванна. Но сначала у нас есть проблемы посерьезнее.

— Черт. И что теперь?

— Каханов. — Я повернул ноутбук к ней. — Он нанес ответный удар прошлой ночью, пока мы спали. У него больше власти, чем кто-либо из нас подозревал. Еще двадцать один член моей стаи не проснулся этим утром.

Тьма окутала мою душу. Я хотел охотиться. Убивать. Защищать свою стаю.

Глаза Саванны расширились, и она вцепилась в стойку.

— Двадцать один…

— Они спят, а не мертвы. Нам нужно найти способ разбудить их и остановить его.

Ее голос сорвался на всхлип.

— О, Боже мой, это я во всем виновата. Почему? Почему я обрушиваю лавину дерьма на всех вокруг?

Ярость и желание защитить вспыхнули во мне, и я поддержал ее, когда она покачнулась.

— Это не твоя вина. Он монстр, и мы собираемся остановить его.

Она кивнула, и я сделал глубокий вдох. Не было хорошего способа объяснить следующую часть. Я позволил частичке своего альфа-присутствия окутать ее, чтобы успокоить и уравновесить, прежде чем заговорить.