Книга Теория гибрида, страница 105 – Пенн Кэссиди

Однако у них с Райаном была одна общая черта — они ненавидели дарклингов. В этом я была уверена. В свое время, очевидно, мой дядя был близким другом Райана. Именно так он и познакомился с моей матерью в первую очередь, так что я предположила, что во многом это была его вина, если говорить технически. Они вместе учились в колледже и оставались близки на протяжении всего периода брака Райана с моей мамой, но все изменилось, когда Райан баллотировался в президенты.

По словам Шона, который родился незадолго до того, как Райан ушел в политику, наша мама ненадолго заболела. Настолько сильно, что ей потребовалась госпитализация, и она была прикована к постели почти на год. Тогда это имело большое значение и принесло Райану серьезные симпатии, когда предстояли выборы. Через полгода после того, как ей стало лучше и ее выписали, она узнала, что беременна мной, что принесло Райану еще больше очков. Он создавал маленькую всеамериканскую семью.

Но мои тетя и дядя решили, что не хотят ни в чем этом участвовать. Они так и не пришли ни на один из моих дней рождения и даже не признали факт моего существования. Я видела их только в тех редких случаях, когда Райан приглашал их в дом, как будто они были ему чем-то обязаны. Они приводили с собой Трикс, и между нами установилась связь. С годами эта связь становилась все крепче и окрепла, когда она сбежалаиз родительского дома в колледж.

Так что не имело никакого смысла, как моей маме удавалось скрывать свою истинную природу. Если она даже пыталась. Зачем Райану жениться на ком-то, кого он, по сути, презирал? И если бы мой дядя тоже был оборотнем, это означало бы, что Райан добровольно завязал дружбу с дарклингом, что звучало невероятно, даже когда я так думала. Просто не было никакого способа. Отвращение, которое Райан испытывал к дарклингам, было глубже, чем просто неприязнь. Оно было бурлящим до такой степени, что граничило с психозом. По крайней мере, для меня это было так. Кроме того, если мой дядя был оборотнем, как и моя мама, почему, черт возьми, он так сильно ненавидел дарклингов? Ничего не имело смысла, и мой мозг пульсировал при одной мысли об этом.

И затем был вопрос, которого я избегала долгое время. Вопрос, ответ на который мог либо взбодрить меня и придать сил, либо сломить и разрушить мою жизнь еще больше. Вопрос, который я задавала себе каждый день в течение полутора лет, но у меня так и не хватило смелости задать его маме.

Кто был моим отцом? Если не Райан, то кто? Кем был вампир, о котором она заботилась настолько, что рискнула всем ради него? Кто был тот мужчина, который убедил ее предать такого могущественного человека? Этот вопрос разрывал меня изнутри, потому что теперь, когда ее не стало, был хороший шанс, что я никогда этого не узнаю.

Это был второй день, когда я снова и снова обдумывала эти вопросы, пока тренировалась с ребятами. В данный момент мы стояли в центре туманной поляны под полной луной. Фауст выкрикивал мне приказы с противоположной стороны, а Меррик стоял в стороне с ухмылкой на лице.

Мы уже несколько часов проводили тренировки, чтобы проверить мой контроль. Фауст заставлял меня бежать так быстро, как только могла, с одной стороны поляны на другую, смещаясь на полпути перед прыжком и перемещаясь в воздухе перед приземлением. Затем он заставлял меня делать это наоборот. Снова и снова я переходила из человеческого облика в облик волка.