Книга Энчантра, страница 93 – Кейли Смит

Женевьева наверняка сейчас выругалась бы от души.

— Чёрт побери, как же я от этого устал, — процедил Реми сквозь зубы. — Я хочу выбраться отсюда.

Последние слова он вырвал с отчаянным рыком — и от этого Женевьеве было тяжелее, чем от любого хруста ломающихсякостей.

— Тогда позволь мне всё закончить, — прорычал в ответ Роуин, и она не была уверена, говорит ли он об их конкретной драке или об Охоте в целом.

Впрочем, это не имело значения. В одно мгновение Реми собрал остатки сил и резко ударил ногами, отбросив Роуина на пол. Выдернув нож из его рёбер, он поднял его, нацелившись теперь на сердце. К счастью, лезвие так и не достигло цели — вместо этого на Реми обрушился книжный шкаф.

Женевьева моргнула, не веря в то, что только что сделала. А Роуин выполз из-под тела брата, пока Реми распластался под тяжёлой полкой, потеряв сознание. Её грудь тяжело вздымалась от напряжения, пока Роуин, ошеломлённый, поднимался на ноги.

— Эти полки куда тяжелее, чем кажутся, — пробурчала Женевьева, затем обернулась к нему и добавила: — Прости. Но я просто не могла больше на это смотреть.

Роуин провёл рукой по волосам, как будто только сейчас пришёл в себя.

— Пошли. У него будет головная боль, но для бессмертного это ерунда.

Как только Роуин закрыл за ними дверь в зачарованную комнату, Женевьева ахнула, поняв, куда он её привёл.

Луг. Только теперь вместо солнечного неба над ними раскинулось чистое звёздное полотно, усыпанное миллионами искрящихся огоньков. Где-то вдалеке тихо журчала река, а ковёр цветов на холмах мерцал от светлячков.

Это был рай.

— Женевьева?

Она оглянулась через плечо.

— Просто хотел сказать, что ты молодец, — произнёс Роуин.

На его лице, как обычно, не отражалось никаких эмоций, но грусть в глазах сжала её сердце.

И тут ей вспомилась строчка из письма: Ремингтон, я не знаю, как залечить этот разлом.

Скинув туфли, чтобы ощутить траву под ногами, она зашагала к реке, стараясь не наступать на больную лодыжку.

— Два правда, одна ложь? — предложила она.

Он кивнул, засунув руки в карманы, и пошёл за ней. Некоторое время они шли молча под звуки лягушек и сверчков. Женевьева обрывала лепестки с лаванды, сжимая в руках цветок и обдумывая вопросы. Оставалось всего два лепестка, когда она заговорила вновь:

— Откуда у тебя это кольцо? Если бы Охоты не было, и ты мог бы жить где угодно — здесь или на Той Стороне, — где бы ты остался? И… — она наклонилась, чтобы сорвать фиолетовый цветок, — какие у тебя есть зацепки по поводу…

— Осторожно, — вставил он. — Здесь нет зеркал,но всё, что происходит в этих комнатах, транслируется с кристальной чёткостью.

— По поводу… очень редкого подарка ко дню рождения, который ты собираешься мне подарить, — поправилась она.

— Пятнадцать лет назад я стал Избранным — именно тогда началась моя победная серия, — начал он. — Кольцо стало моим даром от Нокса из его хранилища. Тогда же, на балу-маскараде, я серьёзно повздорил с Грейвом. Это была жестокая игра. Публика Нокса осталась в восторге от той моей стороны.

Он посмотрел на звёзды, и Женевьева подумала, не жалеет ли он, что эта сторона в нём вообще существует.

— Я не знаю, где хотел бы жить, если покину Энчантру. Прошло столько времени с тех пор, как она по-настоящему ощущалась домом… и всё же я не могу представить себе другое место, достойное этого звания, — он вновь посмотрел на неё. — А теперь о твоём… подарке. Увы, пока всё, что я нашёл, — тупики. Я пишу письма… — он мельком глянул на неё, и Женевьева поклялась, что увидела в его глазах вину. — Но большинство вообще не отвечает. А те, кто отвечает…