Книга Безрассудная, страница 45 – Лорен Робертс

Я тяжело дышу, охваченная яростью, и отчаянно ищу выход из ситуации.

— Хорошо. Я смиренно пойду с тобой. Но нужно закончить этот бой, — я расслабляю свое тело, желая выглядеть поверженной. — Позволь мне сдаться.

Я шевелю рукой, зажатой под его коленом. Он бросает на меня недоверчивый взгляд, и медленно ослабляет хватку. Затем я отвожу руку в сторону, давая толпе возможность увидеть, что я собираюсь ударить ладонью по мату.

Но вместо этого моя рука касается его лица.

Он громко ругается и, не теряя ни секунды, прижимает мое запястье к мату над головой. Я улыбаюсь. Он ослабил хватку ног ровно настолько, чтобы я смогла ударить коленом в пах. Он шипит, но я успеваю воспользоваться моментом и, опираясь на свободную ногу, переворачиваю нас.

Навалившись всем весом на его грудь, я вынимаю из сапога короткий острый клинок. Тот самый, который я должна была вонзить ему в сердце, в ту самую минуту, как он поднялся на крышу. Наклоняясь ближе к его лицу, чтобы скрыть запрещенное оружие, я прижимаю нож к его щеке. Шок, что пробивается сквозь его маску холодного безразличия и застывает в широко раскрытых глазах, вызывает у меня улыбку.

— Ты собираешься меня зарезать? Здесь, на глазах у всех? — его голос остается спокойным, но я чувствую, как предательское сердце бьется о ребра там, где прижаты мои ноги. — Тебе следовало убить меня на крыше.

По коже бегут мурашки при упоминании того, что никогда не должно было произойти между нами.

— Это, безусловно, избавило бы меня от необходимости делать это позже.

— Тогда вперед, — он слегка приподнимает голову от пола, сильнее прижимаясь к лезвию. Провоцируя. Испытывая меня. — Сделай это. Тебе ведь не впервой проливать королевскую кровь?

Его глаза лихорадочно мечутся по моемулицу, словно его преследует сам мой образ — убийцы его отца, которая вот-вот станет и его собственной. Я задаюсь вопросом: может ли он вообще прикоснуться ко мне, прикоснуться к рукам, запятнанным кровью его отца. Может ли он смотреть на меня при свете, не видя перед глазами, жестокую смерть его отца.

Потому что мне так не кажется.

— Ну же, моя Серебряная Спасительница, — горько усмехается он. — Стань моей погибелью.

И на этот раз я сделаю это. Сделаю то, что должна была сделать на крыше. Рукоять ножа становится скользкой в моей потной ладони.

Сделай это. Плевать на последствия, на толпу — просто сделай.

Я обещала себе, что больше не буду колебаться. И все же я здесь. Его жизнь в моих окровавленных руках, в то время как мои разум и сердце ведут борьбу за контроль.

Сделай. Это.

В горле пересохло. Кровь стучит в ушах, заглушая ропот толпы вместе с любой рациональной мыслью. Я крепче сжимаю рукоять, немного отводя руку назад, чтобы нанести удар…

Мозолистая ладонь сжимает мое запястье — я даже не заметила, как он высвободил ее из-под моих ног. Он отталкивает мою руку от своего уже кровоточащего горла, а его другая рука поднимается вверх, и вверх, и вверх…

Нет, нет, нет…

Я бессильна и не могу помешать ему сорвать ткань с моей головы.

Глава пятнадцатая

Пэйдин

Из под ткани высвобождаются серебристые пряди, плохо различимые в полумраке, но все равно узнаваемые.

— Осторожнее, Грэй, — шепчет он. — Я начинаю думать, что ты беспокоишься обо мне.

По толпе проносится вздох удивления, который сменяется шепотом, а затем следует выкрикивание обвинений и тыканье пальцами.