Книга Безрассудная, страница 147 – Лорен Робертс

Он сидит в тишине, смывая кровь с моих рук. Его прикосновения мягкие, словно я нежная, а не хрупкая. Как будто он заботится обо мне потому, что я этого заслуживаю, а не потому, что нуждаюсь в этом.

Он проводит тканью по моим ладоням, между пальцами, уделяя особое внимание моим ногтям. Только когда мои руки становятся чистыми, он кладет ткань и поднимает на меня глаза.

Все, что он делает, — намеренно, — это такой вид близости, которого я никогда раньше не чувствовала. От такой заботы по моей щеке скатывается еще одна слеза, прежде чем я успеваю ее остановить. Это все, что требуется для того, чтобы поток эмоций снова обрушился на меня.

Я практически захлебываюсь слезами, дышу неровно.

— Шшш, — шепчет он. — С тобой все в порядке.

Он протягивает руку к моему лицу, намереваясь вытереть слезы. Я качаю головой, отстраняясь.

— Нет, я не хочу, чтобы ты видел меня такой. Я не хочу, чтобы ты вытирал мои слезы.

Он медленно кивает, понимая мои слова.

— Хорошо. Тогда я не буду.

Его рука медленно находит мою, лежащую у меня на коленях. Я в замешательстве смотрю, как он берет ее и подносит ее ко рту.

Еще одна слеза скатывается из моего глаза, когда его губы касаются подушечки моего большого пальца.

Этот жест такой незначительный, но в то же время такой важный. Теперь, когда я понимаю его смысл,я сглатываю, осознавая, что он готов разделить со мной нечто настолько особенное.

Но потом он берет этот палец и проводит им по моей щеке, чтобы вытереть слезу. Затем он подносит его к губам и снова целует, а затем вытирает еще одну слезу.

— Ты достаточно сильная, чтобы вытирать собственные слезы, но слишком упрямая, чтобы позволить кому-то заботиться о тебе, — бормочет он.

Он продолжает целовать мой большой палец, помогая мне вытереть каждую слезинку, украшающую мое лицо. Мои глаза опухшие, лицо в пятнах, но он смотрит на меня с благоговением, как на святыню.

Когда он в последний раз целует мой большой палец, он тянет меня в свои объятия. Моя спина прижата к его голой груди, и он крепко держит меня, несмотря на свою рану. Рука проводит по моим коротким волосам, пальцы касаются моей шеи.

— Спасибо, — шепчу я, положив руку на его руку, обхватившую мою талию.

Он наклоняет голову и касается моей.

— Тебе лучше?

Я молчу, обдумывая его вопрос.

— Впервые за долгое время мне кажется, что это возможно.

Глава сорок вторая

Китт

Я не был в западной башне с тех пор, как навещал маленькую девочку, некогда жившую здесь.

Теперь там женщина. Королева. Мать — может быть, в каком-то смысле и для меня.

Я быстро шагаю по мягкому ковру, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Слуги вежливо улыбаются, Гвардейцы украдкой наблюдают. Скользнув взглядом по одному из окон в коридоре, я ловлю себя на попытке разглядеть собственное отражение.

Вместо этого мои ноги подкашиваются. В горле пересыхает. Зрение затуманивается.

Я все еще не был на его могиле. Так и не смог заставить себя посмотреть на клочок земли, ставший последним пристанищем для него.

За окном — маленькое кладбище в укромном уголке замка. Под мягким покрывалом травы десятилетиями покоятся короли, королевы и их род. Резные каменные плиты возвышаются над каждым могильным холмом, обозначая, чье разлагающееся тело лежит в ней.

Я делаю неглубокий вдох, чувствую, как воздух царапает горло.