Книга Безрассудная, страница 12 – Лорен Робертс

Я убью ее.

Не уверена, как, где и когда это произойдет, но Адина была не единственной, кто не дает обещаний, которые не сможет сдержать.

Я роюсь в своем рюкзаке и натягиваю поношенную куртку, ранее принадлежавшую моему отцу. Она слишком велика для меня, но все же еще ничто и никогда не сидело на мне так идеально. Засовываю руки в карманы и, слегкадрожа, продолжаю пробираться через песок.

Время ползет незаметно, темнота сменяется оранжевыми полосами рассвета, обещая жаркое солнце. Я делаю короткие остановки, чтобы дать отдых усталым ногам, пока подкрепляюсь и пью теплую воду. Я часто осматриваю свои раны, особенно тщательно обрабатывая свежий порез на бедре.

Подарок от него.

Кровоточащая рана — его рук дело, в этом я уверена. Этот меткий бросок мог принадлежать только ему, как и идея разрезать меня на части, чтобы сбросить с крыши. Меньшего я и не ожидала от расчетливого Силовика, который так отчаянно пытается меня поймать.

Еще одна причина ускориться.

Я едва переставляю ноги от усталости и стараюсь выкинуть его из головы.

Он идет за мной.

При этой мысли мои губы начинают дрожать, отчего шрам на челюсти, болезненно натягивается.

И я больше не буду сомневаться.

Глава четвертая

Кай

— Выглядишь ужасно.

Глаза Китта скользят по алым пятнам на моей рубашке. Их оставил Гвардеец, которого я похоронил и о котором ему не обязательно знать.

Ради нее.

В лучшем случае это почти измена.

В худшем — жалкое зрелище.

Взгляд короля наконец встречается с моим, и в наших глазах мелькает веселье.

На моих губах невольно появляется знакомая улыбка просто от ощущения, что мы снова ведем себя как братья. Братья, у которых нет титулов перед именами. Братья, которые в этот блаженный момент не обращают внимания на свои обязанности, навязанные кровными узами.

Впервые за несколько дней он позволил мне взглянуть на него. По-настоящему на него посмотреть.

Слезы сменились усталостью, улыбающиеся глаза превратились в затравленные, с чуть впалыми щеками и заросшим щетиной подбородком. Мой взгляд останавливается на той же помятой рубашке, которую я видел последние три дня, — наполовину расстегнутой, с рукавами, забрызганными чернилами.

— Да, ну и ты выглядишь не лучше, — отвечаю я и едва улыбаюсь.

Кит моргает, рассматривая свои запачканные руки и разбросанные перед ним бумаги, словно видит это впервые. Затем он вздыхает и медленно собирает документы, которыми был так поглощен, в небрежную стопку.

— Со мной все будет в порядке. Просто немного устал, вот и все.

— Ты же знаешь, что есть простой способ это исправить, верно? — мой голос звучит раздражающе робко, пока я пытаюсь найти грань между тем, чтобы разрядить обстановку и попытаться образумить его.

Китт изменился. Мы изменились. Я больше не знаю, где заканчивается мой брат и начинается мой король.

Когда он не отвечает, я тихо продолжаю с ноткой беспокойства в голосе:

— Тебе нужно отдохнуть. Поспи немного, — я киваю в сторону потертого кожаного кресла, которое он унаследовал. — Я не видел, чтобы ты покидал его уже несколько дней.

— Сон — для мертвецов, — Китт произносит фразу со сдавленным смешком. — Извини, — он посмеивается, качая головой, словно его это забавляет. — Слишком рано?

Я заставляю себя улыбнуться, глядя на человека, который кажется мне незнакомцем. В другой жизни я мог бы услышать те же слова из уст Китта, но в них не было бы этой горечи, а его губы не растягивала безумная улыбка. Горе превратило его в человека, которого я боюсь.