Книга Бесстрашная, страница 33 – Лорен Робертс

— Чума, разве между братьями не должно быть секретов?

И вот он снова становится похожна того мальчика, с которым я вырос.

— Еще как есть.

Я замечаю улыбку Пэйдин, и внезапно мне кажется, что это того стоило.

— Очень познавательно. И весело, — говорит она, и ее улыбка становится еще шире. — Прошу, продолжайте.

Китт открывает рот, но мои слова заполняют пространство между нами:

— Китти однажды засунул игральную кость так глубоко в свой нос, что королевский врач чуть не отказался от попыток ее достать.

Пэйдин поднимает руку, чтобы закрыть свой раскрытый от удивления рот. Теперь уже настала очередь Китта качать головой в мою сторону.

— Ты, кажется, забываешь, кто меня на это подбил.

Пэй смеется, щурясь на солнце, пока карета продолжает грохотать по булыжной мостовой. Она обвиняюще тычет пальцем в сторону Китта.

— А разве не ты подговорил Кая залезть на иву у сада? Он же упал и сломал руку?

Она улыбается мне, словно ждет подтверждения ответа Китта. Но его не следует.

Выражение лица Китта становится слегка мрачным, превращаясь в нечто более резкое, чем улыбка, которая была у него раньше.

— Я не знал, что он тебе об этом рассказал.

— Ну… — Пэйдин медлит. — Просто упомянул. Мимолетно.

— Хм. — Он отворачивается, глядя на пейзаж за каретой. — До или после последнего Испытания?

Я слегка напрягаюсь. Не из-за его тона, он не угрожающий. Наоборот. Слова звучат тяжело, отягощенные чем-то гораздо худшим, чем гнев. И это разрывает ту часть меня, которая предает его. Ту часть моего сердца, которая бьется за его спиной ради его невесты.

Он хочет знать, когда я поделился этим личным воспоминанием. До или после того, как должен был ее возненавидеть.

— До, — тихо отвечает Пэйдин, говоря правду, но только наполовину.

Китт кивает, стараясь выглядеть невозмутимым, и быстро меняет тему. Его голос звучит внезапно устало:

— Понятно. Можно с уверенностью сказать, что все эти годы мы с Каем были одинаково глупыми.

Я киваю, надеясь, что угасающая улыбка не выдает ту грусть, что неожиданно подступает ко мне. Китт, которого я видел всего несколько минут назад, был отражением того мальчика, с которым я рос. Того, кого я любил еще до того, как понял, что такое любовь. И мне до боли хочется удержать этого знакомого Китта, сорвать с него корону, пока она не стала стала частью его самого.

Пэйдин — это та заноза в нашихотношениях, которую мы никак не можем вытащить. Несмотря на все, что произошло, кажется, Китт все еще что-то к ней чувствует. Возможно, именно поэтому он отдаляется от нас, ведет себя сдержанно, потому что знает: я чувствую то же самое. Наша братская связь рушится перед ней.

Карета продолжает греметь по дороге, и мы вновь погружаемся в относительно комфортное молчание. Пейзаж за окнами сменился: теперь вместо деревьев нас окружают ряды роскошных домов. Мы въехали в более престижный район города, на экзотическую улицу, которую большинство представителей Элиты называют своим домом.

Пэйдин неловко ерзает, когда мы сворачиваем на первую улицу. Нависающие над нами особняки и ухоженные магазины отбрасывают длинные тени. Несколько марширующих Гвардейцев присоединяются к нашей процессии, когда мы замедляемся на булыжной мостовой.

Стук копыт и топот сапог привлекает внимание илийцев — они выходят из домов, выстраиваясь вдоль улицы в нарядной одежде. Некоторые держат в руках листовки, которые были раскиданы по городу. На лицах, мимо которых мы проезжаем, в основном отображается безразличие, но оно быстро сменяется отвращением и предательством при виде их будущей королевы.