Книга Игра одиннадцати, страница 60 – Амалия Лик

ИМЯ: ____________________________

– Расскажи о самом ужасном поступке, который ты совершила.

– Я совершала достаточно неприятных и нехороших поступков. Вы ведь все знаете, да? Хорошо. Я должна рассказать правду, чтобы попасть в «Александрию»? Я хочу попасть в игру. Мне нужно изменить жизнь.

Все началось где-то четыре года назад.

В ноябре, когда мы с подружками отмечали мой день рождения в одном из баров Третьего, я познакомилась с Виктором. Никогда не думала, что стану такой. Но иногда сворачиваешь с освещенной улицы в темный двор, делаешь первый шаг, затем еще один, убеждая себя, что следуешь внутреннему компасу, что у тебя свой путь… На самом деле, идешь к расщелине, неминуемой пропасти, к стоку, не замечая, как тени сгущаются, затмевая просвет. Так всегда говорила моя мама. Не мои слова. Но она была права. И вернуться становится все сложнее, иногда кажется, что это невозможно. Я надеюсь, что это только кажется. Мне нужно развернуться и начать шагать в поисках фонаря. Но у меня не хватает сил, я трусиха. Поэтому я здесь. Чтобы выйти к свету.

В тот вечер я чувствовала себя взрослой, была словно пьяна свободой, вызовом, дерзкими мыслями, тем, что я теперь живу вне надзора мамы, что именно я принимаю решения, что мне стукнуло семнадцать. Я была из тех, кто не чувствует границ, когда срывается с цепи ограничений. Мы с девчонками выпили несколько бутылок дешевой шипучки еще до клуба, поэтому нам было весело и легко вливаться в ночную жизнь. Мы выплясывали на арене, громко смеялись и внаглую высматривали симпатичных парней в надежде найти стоящую компанию на вечер. Мне хотелось приключений, эмоций, всего, о чем я могла только мечтать, следя за другими через портал. Я думала, что жажду ярких незабываемых отношений, таких, какие показывают в сети, когда горожанка встречает островитянина и он забирает ее наверх. Я понимаю, что такие истории нереальны, что в жизни ждет другой конец. Но зачем тогда их показывают нам?

В тот вечер я представляла, как увижу в неоновом свете высокого симпатичного парня. Он подойдет ко мне и посмотрит так, что мое сердце застучит вместе с вибрацией басов и я сразу пойму – я хочу быть только с ним и готова ради этого на все. Вот как я себе это представляла, хотя, думаю, уже тогда подсознательно искала того, кто приметэстафету родительского надзора. И я его нашла. Но это была далеко не сказка, даже не романтическая история. Никакого волшебного мгновения, замирания сердца или затмения мыслей. Скорее, это был странный опыт, эксперимент, который затянулся на годы, менялись только составляющие, но не его суть. Сейчас я другая, совершенно другая. Но, увы, исправить прошлое уже нельзя.

Виктор и его друг сидели в отсеке для островитян, попивали немыслимо дорогой настой и вальяжно разглядывали окружающих.

Подруга сказала мне:

– Смотри, как тот островитянин на тебя пялится. Ничего так.

Он действительно был ничего… для своих лет. Высокий холеный мужчина, с виду заносчивый и важный. Одет, как все островитяне, в фирменную белую тканевую футболку, без резины, и светлые джинсы. На руке дорогущие часы, которые на поверхности даже не продавались. На вид я бы дала ему лет тридцать пять, но я так и не спросила его возраст. Улыбка у него была наглая, а взгляд такой, что не отвертишься. Ну, я и не стала вертеться. Заулыбалась ему во весь рот и посмотрела вызывающе в упор. Шипучка и странная гордость от того, что на меня обратил внимание островитянин, раскрепощали. Я впервые вела себя так. Словно меня, скромную девочку из двадцать первого поселка, заменила ночная хищница Третьего города. Но он видел меня насквозь, неуверенную, зажатую, ту, кем можно управлять. Это я поняла намного позже.