Книга Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника, страница 67 – Кира Рамис

— Спасибо, Мариночка! — первым выдохнул Сеня, и в следующее мгновение они обняли её с двух сторон так крепко, что у Марины перехватило дыхание. — Ты у нас самая добрая! И мы тебе тоже поможем! Мы никому не расскажем о твоём секрете, даже Виктору! Это наш подарок тебе! — брат с обожанием смотрел на старшую сестру.

— О каком секрете? — у Марины похолодело внутри. Она инстинктивно оглянулась на тёмные окна дома.

— Мы с Сеней нашли у тебя под кроватью большие мешки и огромную бутыль с маслом, — прошептала Аля, подходя ближе. — Мы не трогали и не открывали! Честно! Марина, откуда у тебя столько всего? Ты всё это продала и еду купила?

Сердце Марины заколотилось. Она быстро приложила палец к губам.

— Тс-с-с! Тише! — её взгляд стал серьёзным. — Пойдёмте в огород, там расскажу.

Отведя их подальше от дома, вглубь огорода, где их не мог никто подслушать, она опустилась перед детьми на корточки, чтобы быть с ними на одном уровне.

— Слушайте внимательно. Матушка, наша мама, оставила мне кое-что из своих драгоценностей. Я долго хранила их на чёрный день. А после того как меня камнями придавило, поняла — здоровье дороже. Вот… я их потихоньку продаю и покупаю еду, чтобы мы не голодали. Это наш с вами большой секрет. Самый главный.

— Ах, как жалко… драгоценности, — с тоской в голосе произнесла Аля.

— Ничего, — обняла их Марина, чувствуя укол совести от этой лжи. — Всё наладится. Виктор вернётся, и мы снова заживём хорошо. А пока никому ни слова!

Дети, впечатлённые важностью, возложенной на них миссии, торжественно кивнули. Потом, словно по команде, оба, прикрывая рот ладошками, зевнули. Марина с нежностью улыбнулась, погладила их по головам и отправила спать, пообещав, что самазакроет курятник.

Когда их фигурки скрылись в доме, улыбка спала с её лица. Она опустилась на землю, прислонившись спиной к прохладной стенке сарая, и тихо застонала. Грусть, тяжёлая и липкая, накатила на неё. Она лгала детям, лгала Карине, жила в постоянном страхе разоблачения. Её тело ныло от усталости и недоедания, а душа — от бесконечного стресса.

«Жизнь… она ведь должна быть другой, — пронеслось в голове. — Она совсем не такой должна быть».

Жалость к себе, острая и горькая, сдавила горло. Она прикрыла лицо ладонями, и тихие, бессильные всхлипывания потрясли её худые плечи. Ей до боли захотелось домой. Не в эту убогую избу, а в свой настоящий, пахнущий бабушкиными пирогами дом, в тёплые, надёжные объятия. Забыться. Стереть из памяти этот чужой мир, уродливые лица грабителей, унизительную бедность, неподъёмную работу, вечные склоки и этот отчаянный, вынужденный поиск мужа, как спасения от ещё большей беды.

— Не такой… не такой я представляла свою молодость, — выдохнула она в темноту, смахивая предательские слёзы тыльной стороной ладони.

— Марина! Маринка-а-а! — внезапно из-за забора донёсся настойчивый, трезвый приглушённый оклик.

Вздрогнув, она резко встала, наспех задвинула засов на курятнике и быстрыми шагами направилась к калитке.

— Некрас, чего кричишь? — жёстко бросила она, завидев его улыбающееся лицо.

— Марина, не серчай, я тебе гостинец принёс! — он протянул ей завёрнутый в тряпицу свёрток, от которого пахло сдобой. Сосед стоял прямо, взгляд был ясным — от выпивки он действительно отказался.

— Некрас, я в последний раз говорю! — её голос зазвенел, срываясь от нахлынувших эмоций. — Не ходи ко мне! Не думай обо мне! Я не для тебя, мы не пара! Ни денег твоих, ни подарков мне не нужно! И замуж за тебя я не пойду! Поищи себе другую!