Книга Суккуб для наследника, страница 114 – Екатерина Оленева

— Считай, что в очередной раз наклюкался, если не хочешь неприятностей для своей подружки.

— А почему у моей подружки должны быть неприятности?

— Я уже говорил — таким, как мы, запрещено сообщать таким, как ты, что мы,

— Ну, и?.. Дальше то — что?

— А то, что раз она тебе открылась, то нарушила Договор.

— Ты сам точно кислоту не принимаешь, чувак? Уж больно ты странный. Ничего мне моя подружка, которую твоя подружка, с чего-то называет странными словами и ругательствами, мне не сообщала.

— Но ты не слишком удивлён тем, что увидел?

— Я, вообще-то, в шоке!

— Хватит трепаться, — сухо заявила девушка. — Нам пора. В Конклаве разберутся, кто тут прав, кто виноват и кого за что карать. Ты, красавица, тоже идёшь с нами. А вы двое — свободны.

Николь почувствовала, как вокруг кистей её рук что-то оборачивается прохладной скользкой лентой. Потом ощутила резкий рывок и полную дезориентацию. Это ощущалось так, будто в один момент ей на голову набросили непроницаемый мешок из непроглядной темноты, крутанули вокруг себя и — сдёрнули. При чём всё так быстро, что желудок подкатил к горлу. Николь едва не стошнило.

Вместо собственной квартиры она стояла в совершенно незнакомом месте, напоминающим древние руины.

— Это что?

— Шагай,давай, — раздался за спиной неприязненный голос девушки-охотницы.

— Как тебя зовут? — спросила Николь.

— Для тебя — никак.

— Ты со всеми такая дружелюбная? Или мне особенно повезло?

— Я уже сказала, шагай и помалкивай.

Шли недолго. Через несколько десятков метров по каменным голым плитам Николь и напавшего на неё волчонка втолкнули в камеру. От коридора их отделяла только дверь-решётка.

— Вы считаете разумным держать меня рядом со страшным серым волком⁈ — возмутилась Николь. — Он меня и без того чуть не съел!

Девушка не удостоила её ни словом, ни взглядом.

Парень же, окинув плотоядным взглядом, хмыкнул:

— Если он тебя доест, его накажут.

— Очень утешительно! — с иронией проговорила Николь. — За что меня заперли? Я никому не причиняла вреда, н на кого не нападала. Я, вообще-то, жертва. Выпустите меня!

Парень-охотник снова хмыкнул:

— Тебя нашли среди смертных. Явно тобой очарованных.

— Я — суккуб! Моя обольстительность от меня не зависит. Что за безумие? Нельзя же судить человека за то, кем он родился.

— Ты — не человек, — заявила девушка. — Ты нечисть. Мы своё дело сделали. С этими пусть разбираются те, кому положено.

— Сука! — заорала Николь вслед стерве с перекошенным шрамом лицом.

Николь почувствовала, как мурашки холодят спину.

Медленно развернувшись, она увидела, что волчонок сидит у дальней стены на корточках. Тёмные волосы падали ему на лицо, но его желтоватый, хищный взгляд пробивался через занавеску чёлки, как луна сквозь кусты. В парне, несмотря на его молодость, угадывался смертельно опасный хищник.

— Ну, и зачем? — голос Николь дрогнул, выдавая её испуг. — Для чего ты это сделал? Для чего было всё усложнять — и для себя, и для меня? Зачем ты на меня напал?

Оборотень, наконец, поднял голову. Лицо у него оказалось симпатичное.

— Ты меня не узнаешь? — прорычал он тихо.

— А должна?

И, как только спросила — сразу узнала. А узнав, смолкла, удивлённая и пристыженное. В ту ночь, когда Исабель учила Николь охотиться именно этот парень был «донором».

— Я слышу, как ускоряется твоё сердце.