Книга Спящее пламя Ферверна, страница 72 – Марина Эльденберт

Что же, возможно, так даже лучше. Будет меньше времени на ментальные самооплеухи, на то, чтобы называть себя дурой, и совершенно не останется времени на то, чтобы думать о Вэйде Гранхарсене.

— Супер, — сказала я. — Поужинаем сегодня вместе?

*Сезонное явление критических морозов в Ферверне, когда нельзя выходить на улицу без специальных масок-респираторов.

День соревнований

Ятта

— У тебя все получится, дорогая, — мама обняла меня и поцеловала. — Я тобой горжусь.

Получится. Конечно, получится. Если уж у меня получилось не сойти с ума за последние дни, как следует тренироваться и выкладываться, и даже ни разу не почувствовать то, что я почувствовала после разговора с Вэйдом Гранхарсеном — это победа. Боль во мне словно и правда заморозила «ледяная волна», а присутствие мамы помогало держать себя в руках. Даже Санна больше не спрашивала, что со мной такое, я словно вернулась к той Ятте, которой была до Нисы, до измены Роа, до встречи с тем, кто разрушил меня изнутри. Но быть разрушенной я смогу себе позволить, только когда вернусь домой. Там как раз будет время, чтобы пожалеть себя, поваляться в постели, подумать о том, что делать дальше… или просто больше никогда об этом не вспомнить. В конце концов, даже на выжженных драконами пустошах рано или поздно прорастает трава. Такой закон жизни.

— Спасибо, — я обняла ее в ответ.

Нам как раз предстояло выдвигаться: макияж мне будут делать уже в здании ледовой арены Мэйстона, там же я переоденусь. Для меня подготовили потрясающий костюм, он алый, и у меня будет алая помада, и алые перчатки, я раньше никогда не танцевала в костюме такого цвета. На примерке было очень красиво, даже без макияжа, могу только представить, как будет с ним.

Волнение все равно поднимается из груди и срывается с губ вздохом, и я замираю в маминых руках.

— Ятта, — шепчет она, почувствовав мое состояние. — Все будет хорошо.

— Я знаю. Да. Я просто…

— Никогда не получала мировую платину?

— Сейчас еще рано об этом говорить.

— Никогда не рано. Ты достойна этого, как никто другой, и я говорю это не как мать. А как профессионал.

Наверное, раньше я бы хлюпала носом, но вместе с болью во мне заморозило и все потенциальные слезы по какому бы то ни было поводу. Я даже не уверена, что смогу порадоваться платине так, как раньше, но… Но это все равно не повод позволять Вэйду Гранхарсену забрать у меня и вторую мечту.

— Спасибо, — искренне говорю я. — Ты даже не представляешь, сколько для меня это значит, мам.

— Бабушка тоже будет. — Она хитро улыбается, как будто что-то не договаривает.

— Я рада.

Бабушка, то есть мамина мама, меня очень любит.Мне кажется, она получила возможность прожить со мной то, что не прожила с мамой. Из-за кошмара, в эпицентре которого она оказалась. Мы все не любим вспоминать эту историю.

— И дедушка. И Дар с Мел и детьми.

Мамин папа и ее брат с супругой и моими кузенами.

— Собери их всех, — бормочу я.

— Что?

— Ничего.

— Мне кажется, или ты сравнила нашу семью с фигурками из шоколадных драконьих яиц?

— Тебе не кажется, — я плотно сжимаю губы.

— Ятта…

— Это очень большая ответственность, — говорю я. — Ты хоть представляешь, какая это ответственность, когда на меня смотрят все?

— Представляю, — она смеется, — знаешь ли, как раз я это лучше всех представляю.