Книга Спящее пламя Ферверна, страница 71 – Марина Эльденберт

— Да ладно, Ятта. Мой член тебе понравился, — он усмехнулся в трубку. — Давай не будем портить друг другу впечатления только потому, что все пошло не так, как ты планировала. К тому же, с другими девчонками я не прощаюсь даже по телефону.

— Ауч, — сказала я, чувствуя, как остатки меня разлетаются на осколки. Мне просто нужно было это сказать, чтобы не начать орать так, что в мой номер сбегутся не только мергхандары, но и служба безопасности отеля.

— В принципе… да. В конце концов, долбануться об лед — это всегда больно.

Я сбросила звонок. Понимала, что еще чуть-чуть — и меня не спасут ни разговоры с отцом, ни долгие беседы с преподавателями, ни лекции, ни все, что мне известно и что мне вдалбливали с детства. Я готова была на такую глупость, как вылететь из этого номера, приказать Донверу пробить его местоположение и от души пнуть Вэйда Гранхарсена по яйцам на глазах у всех. Невзирая на лица, невзирая на то, что завтра это будет во всех СМИ с комментариями, что дочь Торнгера Ландерстерга сошла с ума… Видят драконы и шаманы всех эпох, я была к этому отчаянно, невыносимо близка, но, вместо того, чтобы это сделать, я свернулась калачиком на постели, подтянула к себе подушку и заорала в нее.

Если бы это еще могло помочь! Я никогда не думала, что может быть так больно. Даже измена Роа не выворачивала меня изнутри настолько. Так остро и невыносимо, что кажется, если ты сейчас останешься в сознании, просто умрешь от болевого шока. А Роа, на минуточку, был моим женихом… и другом, как я считала когда-то. Нет. Не могу. Хватит! Нет! Прекратите это кто-нибудь!

Я хотела бы заплакать, но у меня не получалось. Словно внутри меня прошлось «ледяная волна»*, навсегда запечатывая во мне эту боль, и я просто лежала и корчилась от нее, пытаясь глубоко дышать, вспоминая все известные мне приемы, предназначенныедля того, чтобы справляться с самыми разными обстоятельствами.

Но у меня не получалось. Ни один прием не работал. Возможно, дело было в том, что я плохо тренировалась, или же просто они не подходили для чувств. Если бы я могла спросить, я бы позвонила отцу и спросила, но я не могла. Только не сейчас. Только не после такого. Нет. Это окончательно меня уничтожит… Разочарование в его голосе меня просто убьет.

Я не так уж много съела сегодня, но сейчас все съеденное разом запросилось наружу. Или это были мои внутренности, которым срочно надо было выйти из этой заполненной болью меня. Наверное, меня бы стошнило так или иначе, если бы не раздался звонок. Смартфон вибрировал рядом со мной, а я не находила в себе силы даже посмотреть на дисплей. Поэтому он прервался, а после возобновился, и тогда я потянулась за ним.

— Ятта, — голос мамы звучал радостно, и это настолько противоречило тому, что творилось во мне, что пришлось закусить щеку изнутри. Чтобы не заорать, не нажать на сброс, не сказать лишнего.

— Да? — механически ответила я.

— Я в Мэйстоне, Льдинка. Скоро буду в отеле. Отец с Эрвером приедут в вечер перед соревнованиями, так что у нас с тобой вполне получится устроить парочку девичников. Что скажешь?

В другой раз я бы обрадовалась. Да и сейчас, наверное, надо было обрадоваться. Но я не могла. Это значило только то, что мне придется держать лицо не только на людях, на тренировках, перед Санной, но и по утрам и вечерами, перед мамой.