Книга Необходимо и недостаточно, страница 11 – Швепса

И абсолютное нежелание думать о чём-либо. Я закрыла глаза, и губы расползлись в улыбке.

Это чертовски хорошо.

Меня словно перенесло в зазеркалье, где всё было залито лучами яркого солнца. Туда, где я могу жить, радуясь каждому мгновению. Явственно ощущая приближающуюся эйфорию, я непроизвольно начала гладить живот. Еле заметными касаниями перешла на чуть выпирающую грудь. Все ощущения были настолько обострены, что соски тут же встали от всё нарастающего возбуждения. Всё тело превратилось в сплошную эрогенную зону, и я с открытой нараспашку душой, словно птица, стремилась взлететь к небесам, прямиком к солнцу,в порыве достигнуть ещё большего наслаждения.

Последняя нить, связывающая меня с реальностью, бесшумно лопнула, дав мне оторваться от земли. Я уже не слышала собственного полустона, полувздоха, когда мои руки опустились вниз, гуляя лёгкими прикосновениями вокруг эпицентра моего возбуждения.

Хотелось петь, словно я принцесса из детского мультика, которая собирает цветы, разговаривая с птицами ранним утром. И я пела с улыбкой на устах. И ничего больше не имело значения, кроме солнца, к которому я так стремилась, и удовольствия, которое я получала, гладя своё тело.

* * *

Услышав сквозь окутавший меня сон громкий гудок поезда, я резко открыла глаза и тут же сощурилась из-за ударившего в глаза света лампы.

Какого?..

Я довольно резко встала и уставилась в окно, но вместо живописных видов увидела только собственное отражение. Лохматое, худощавое и бледное нечто, лишь отдалённо напоминающее человека. За окном стояла темнота.

Сколько часов я спала?!

Я обхватила себя руками, уставившись на небольшое пятнышко на стене, в попытке осознать, что проспала рекордное количество времени за последние несколько месяцев. Этот факт не укладывался в голове, как бы я ни пыталась утрамбовать его.

Иглы, сверлящие всё моё тело, испарились без следа. Всё, что я ощущала, — это лёгкое головокружение и неприятное, странное ощущение в животе. Словно кто-то вытащил из него часть органов и весь мой организм начал посылать в мозг сигналы о том, что необходимо заполнить эту сосущую пустоту.

Мерлин… Это же…

Голод.

Я моргнула, словно пытаясь сбросить с себя наваждение. Меня пронизывало давно позабытое чувство адского голода, о котором кричала каждая клеточка моего тела. Я не могла поверить собственным ощущениям.

Когда взгляд упал на сэндвич, я тут же бросилась срывать с него упаковку, будучи не в силах контролировать свой жуткий аппетит. Стоило избавиться от бумажного пакета и учуять запах копчёной курочки, рот тут же наполнился слюной.

Надеюсь, что ты был прав, Блейз.

Помедлив пару секунд, в нерешительности держа сэндвич у рта, я с неуверенностью откусила его, отметив, что мои руки перестали трястись. Прожевав мягкую булку с помидором, я замерла, а после проглотила, готовясь к худшему. Я ждала, что меня согнёт пополам и желудок неистово начнёт вытряхиватьиз себя всё инородное. Так было всегда, и всё, что мне оставалось, — корчась от боли, молиться, что хотя бы часть еды останется внутри, потому что иначе я совершенно точно умру от истощения.

Но ничего не произошло. И это ничего — так много для меня. Я закрыла глаза, растянув губы в элегической полуулыбке, и старалась отложить в памяти каждую деталь.