Книга Я вернулась, чтобы сжечь его дом, страница 89 – Наталья Бутырская

— Отец! — воскликнула я и хотела побежать за ним, но мама удержала меня.

— Подожди. Ему нужно немного времени, чтобы отдышаться. Лучше давай сходим на кухню. Я заварю ему жасминовый чай, а ты соберешь закуски.

Мама была права. Отец только что в одиночку выиграл битву, не обнажив меча, но потратил на это немало душевных сил.

Поэтому мы отправились на кухню, где мама раздала указания слугам. А пока мы ждали, пока заварится чай, главная кухарка подошла к нам и неуверенно спросила:

— Госпожа, мы чего-то не поняли. Так наша юная госпожа выходит замуж или нет? Это вправду были уличные артисты?

Все кухонные работницы сразу навострили ушки, прислушиваясь к нашему разговору.

— Семья Ли пока не встречала сватов для Ялань. Уж кто-кто, а вы должны это знать! Разве я не велела бы подать праздничные угощения для них?

— А ведь и впрямь, — всплеснула руками кухарка. — А я-то, глупая, уши развесила! Слушала да радовалась, какие подарки щедрые! А это все обман. Бедная юная госпожа! Вон чего она так перепугалась! Бледненькая какая!

Расчувствовавшись, кухарка даже всплакнула.

— Ничего-ничего! — она решительно утерла слезы фартуком. — Вот придут настоящие сваты, еще лучше подарки принесут. Вот увидите! Вот и чай длягосподина готов. Может, юная госпожа пожелает чего-то вкусненького? Только скажите, мы всё сготовим!

Мама ласково коснулась плеча кухарки и тут же убрала руку:

— Не нужно. Готовь всё так, как обговаривали.

Мамина служанка подхватила поднос с чаем и закусками, и мы медленно пошли к покоям отца. У самого порога мама забрала поднос, отправила служанку обратно, кивнула, чтобы я открыла дверь, и мы вошли внутрь.

Передняя комната была полностью разгромлена. Всюду лежали осколки ваз, обломки дорогой мебели и обрывки свитков с редкой каллиграфией. Вечно невозмутимый Мовэй громко хлопал крыльями и издавал резкие гортанные звуки, кажется, сейчас я впервые услышала голос душевного зверя отца.

Осторожно переступая через обломки, мама прошла к кабинету, вновь кивнула мне на дверь. Я постучала.

— Дорогой муж, мы принесли тебе чай, — негромко позвала мама.

— Входи.

Отец сидел на любимой софе, задыхаясь от недавних усилий. Его лицо покраснело и сильно вспотело, шапка мудреца сбилась набок, а тонкие шелковые рукава были изорваны. Словно не замечая всего этого, мама ловко поставила поднос на маленький столик, наполнила чашку и подала отцу, после помогла снять тяжелый головной убор и платком стерла капли пота со лба папы.

— Как он посмел? — без капли гнева, но с бесконечной усталостью спросил отец. — Линсу, я ведь его знаю лет сорок. Мы с ним в один год сдавали экзамены, в один год поженились… Сколько раз мы пили вместе, отмечая то его повышение ранга, то мое! Когда я добрался до первого ранга, он без тени зависти поздравлял меня и поднимал чашу за мой успех. Почему же он решил разрушить нашу дружбу? Ради второго сына? Скажи, Линсу, может, ты углядела в юном Сюэ неизгладимую любовь к нашей Ялань? Может, в его сердце пылает настолько горячая страсть, что он теперь жить не может без Орхидеюшки? Только это может хоть как-то объяснить оскорбление моего рода.

Я раскрыла было рот, но мама взглядом велела мне молчать.

— Теперь уже и мне кажется, что похищение устроил Сюэ, неважно, какой именно. Но что им нужно от Ялань, чтобы ради нее осмелиться оскорбить меня? Может, есть что-то особенное в лавках и землях, которые я собирался дать ей в приданое?