Книга Я вернулась, чтобы сжечь его дом, страница 63 – Наталья Бутырская

— Прием у циньвана закончится, а обиды останутся!

И оба замолкли, провожая взглядами нашу семью. Красавица Бай-Бай грациозно переставляла лапки возле мамы, которая ради такого случая оделась во всё белое, чтобы соответствовать снежной лисице. Ми-Ми радостно подпрыгивала у меня на плече.

— Ну, что там? — из одной повозки донесся недовольный мужской голос.

— Господин, тут… — кучер замялся, боясь оскорбить нас.

— Даже сказать толком не мо… — из повозки высунулся толстый краснощекий мужчина в устаревшей шапке чиновника низкого ранга. Увидев нас, он прикусил язык, а затем поспешно вывалился наружу, подбежал к нам и начал отбивать поклоны: — Господин правый министр, прошу прощения за такой беспорядок. Этот недостойный не хотел…

— Я восхищаюсь отвагой некоторых людей, — безразлично сказал отец, не глядя на кланяющегося мужчину. — Устраивать склоки перед домом уважаемого циньвана — даже у меня нет такой храбрости.

И мы прошли мимо, так и не удостоив побледневшего чиновника взглядом.

В этой жизни я оказалась в поместье Юн Цзиньюя впервые и потому старательно делала вид, что всё мне ново и незнакомо. А посмотреть в поместье циньвана было на что. Вместо привычных тропинок, цветочных зарослей и ручейков с красными деревянными мостиками мы увидели огромную выровненную площадку, поросшую короткой травой, за ней рос небольшой бамбуковый лесок, слева раскинулось обширное озеро, справа громоздились рукотворные горы, сложенные из камня. За всем этим разнообразием не сразу заметишь сами здания. Дома тут тоже необычные: на каждом участке — особенная постройка. К примеру, на озере стояло жилище на сваях, под которым плескалась вода. В бамбуковой рощице — терраса из бамбука.

Слуги встречали каждого гостя и провожали к одному из участков в зависимости от душевного зверя. Нас с мамой пригласили на луг, где показали столы с угощением для людей и для зверей, только для людей еды было не так много — всего лишь напитки, закуски и пирожки с разными начинками, а вот звериный стол выглядел гораздо разнообразнее: от экзотических фруктов до сырого рубленого мяса. Правда, наш провожатый попросил не перекармливать зверей, иначе они станут сонными и не смогут поучаствовать в состязаниях.

Вскоре к нам подошел устроитель приема — самциньван Юн Цзиньюй — высокий крепкий мужчина с умными живыми глазами, первые проблески седины в волосах его только красили. Он кивнул отцу, вежливо поприветствовал маму, похвалил Бай-Бай, а потом, едва лишь позволили приличия, перешел ко мне:

— Юная госпожа Ли, неужели это та самая медовая ласка, о которой повествуют северные трактаты? — набросился он с вопросами. — И какими способностями она наделяет хозяина? Есть особые привычки? Что она ест?

— Господин циньван, — застенчиво улыбнулась я, — с удовольствием бы ответила на все вопросы, но боюсь, остальные гости не простят похищения господина циньвана. Если господин циньван не возражает, я напишу все свои наблюдения за лаской и отправлю их прямо во дворец циньвана.

— Замечательно! Буду с нетерпением ждать письма! Сегодня будут различные состязания для зверей всех видов. Я подготовил скромные дары для победителей и надеюсь, что медовая ласка раскроет некоторые свои умения.

И циньван пошел дальше общаться с гостями. Мне было даже немного жаль его, ведь во времена его молодости всем сыновьям императора давали одного и того же душевного зверя — золотого фазана. Тогда считалось, что золотой фазан лучше всего отображает благородство крови, а также дарует государству гармонию и процветание. К тому же этот душевный зверь не требует особых качеств от хозяина и может заключить связь с кем угодно. Говорят, в те годы в Запретном дворце от обилия золотых фазанов становилось светло, словно от восходящего солнца.