Книга И оживут слова, страница 169 – Наталья Способина

– Так может быть, но точно я не знаю. А ты всех видишь, кроме меня? – в свою очередь, спросил он.

– Да! Только мне нужно время и успокоиться. А в последние ночи в меня отвары всякие вливают, и я даже не могу ни о чем подумать, – затараторила я. – Я что-то знаю про князя, что-то – про родителей Радима. Только ничего не могу вспомнить про Всемилу с тобой. И про Всемилу с Миролюбом… Мне кажется, я вообще о ней ничего не знаю, кроме… Боже! Кроме того, как ее убили, – внезапно осенило меня.

Альгидрас сел на лавке ровнее, и мы уставились друг на друга. В этот миг мне стало жутко. Я вправду ничего не знала о Всемиле, кроме общих фактов. Почему же раньше я об этом не задумывалась? Уж о ком, о ком, а о Всемиле я думала на порядок больше, чем о других.

– Почему так? – сглотнула я, борясь с желанием обхватить себя руками.

– Не знаю, – Альгидрас посмотрел на стол, в задумчивости закусил губу, потом медленно поднял на меня взгляд и оставил губу в покое, сморщил переносицу, потер висок и только потом произнес:

– Получается, мы оба не видим ее.

– И друг друга, – добавила я. – Может, она тоже была здесь… случайно, как мы?

Почему-то я не смогла произнести вслух слово «прядущей».

– А если предположить, что ты – прядущий, чью судьбу меняешь ты? – спросила я, хотя и так подозревала ответ.

– Радима, – нехотя ответил он.

– Не многовато ли на одного Радима? Ты про такое слышал? – снова затараторила я.

– Нет, не слышал, – отчеканил Альгидрас и прижал кулак к губам, задумавшись.

– А как ты понял, что ты, ну… Радима? – спросила я.

– Я чувствую, что должен делать, когда ему опасность грозит. Я не могу объяснить.

– А это только с Радимом так?

Он медленно кивнул, размышляя о чем-то своем, а я вспомнила себя на берегу, когда не успела даже подумать перед тем, как выкрикнуть «это не Будимир».Альгидрас чувствует, что должен делать… Нас обоих точно что-то тянет… Мне снова подумалось о чьей-то чужой воле, но я отчего-то побоялась сказать об этом. Вместо этого спросила:

– Тебя беспокоит то, что нас двое?

– Да.

– Почему?

Альгидрас отнял руку от лица, провел ладонью по столу, словно разглаживая невидимую скатерть, скользнул пальцами по трещине в столешнице. Я подумала, что дерево для него имеет совершенно иное значение, чем для меня. Возможно, его успокаивают эти прикосновения. Как там сказала Злата? «Когда ему грустно, он все время вырезает»? Наконец Альгидрас заговорил, не глядя на меня:

– Даже если было двое, то должен остаться один. Выполнив предначертанное, прядущий должен исчезнуть. Так гласят легенды.

– И? – подтолкнула я, поняв, что продолжать он не собирается.

– Ты исчезнуть не можешь, потому что ты нужна Радиму… – пробормотал Альгидрас, словно рассуждая вслух. – Значит, должен исчезнуть я…

– Так. Стоп! В каком смысле «исчезнуть»? Я надеюсь, не умереть?

Он внимательно посмотрел мне в глаза и, будто не услышав моего вопроса, произнес:

– Но прядущий не может уйти сам. Его уводит Мироздание. То есть захоти ты сейчас утопиться в Стремне, не выйдет.

– Ты меня пугаешь, – пробормотала я.

– Но что, если оно пытается, но что-то ему мешает? – произнес Альгидрас, не обратив на мою реплику никакого внимания.

– Например?

– Другой прядущий!

Я зажала рот ладонью, чтобы не вскрикнуть от озарения, и даже подпрыгнула на месте.