Книга Неждана из закрытого мира, или Очнись, дракон!, страница 117 – Оксана Чекменёва

Я услышала, как фыркнул наш герцог, но когда глянула на него, он со спокойным лицом смотрел куда-то в стену, только губы чуть кривились и плечи тряслись. Малахитовый прикрыл лицо рукой, низко склонил голову и закашлялся.

Чего это они?

— Ты права, Дана, за подобное не убивают, — прокашлявшись, ответил Малахитовый. — Да за что угодно убивать нельзя. Но я так и не понял — как во всё это происшествие вписалась овца?

— Мы ту овечку у дракона забрали, — пояснила я. — То есть, у его светлости. Мы сначала её остричь хотели, зачем добру зря пропадать?

— А оно пропадало? — непонимающе нахмурился зелёный дракон. Кажется, он всё больше запутывалсяв том, что мы рассказывали.

А наш герцог ничуть не помогал. Стоял себе, губы кусал и плечами дрожал. Вроде не холодно, чего дрожать-то?

И Фантя у меня в рукаве тряслась отчего-то. Испугалась? Но чего?

— Конечно, пропадало! — возмущённо ответила Люба. — Егo светлость овец прямо с шеpстью ел. Но зачем? Он же не моль!

— Ничего общего, — согласился Малахитовый, глянув на нашего герцога сквозь пальцы.

— Вот мы и решили их оcтричь и носочки себе связать. Мне подружка по школе ножницы принесла, мы и пошли поздно вечером, когда его светлость уже спал. Ну, мы думали, что спал.

— А та овечка суягная оказалась, мы решили её увести, — вновь вступила я. — Мы не воровали. Мы её хотели обратно в его же овчарню отвести, это ведь неправильно — нерождённого ягнёнка есть!

— Конечно, неправильно, — согласился Малахитовый, чуть подняв голову, чтобы нас видеть. Ладонь он тоже приопустил, но рот всё равно прикрывал. — Каэтано, это они про то время, когда ты был в тоске?

А вот теперь наш дракон дрожать перестал. И с такой болью и обидой посмотрел на Малахитового, что мне даже захотелось подойти и обнять его.

— Да что же это такое! — c этим возмущённым воплем Фантя выбралась у меня из рукава и, уперев лапки в бока, с осуждением уставилась на гостя. Мы с Любой посмотрели на него с точно таким же выражением. — Какая тоска? Он землю эту спасал. Дыру в ней затыкал всё это время, потому и валялся на заднем дворе, не имея сил в дом заползти. Чтобы ничего подобного не повторилось вновь!

— Фамильяр? — выдохнул Малахитовый, тоже вставая и с удивлением глядя на крыску с разноцветным шнурком на шее, которая ругалась на него, как бабушка на дедушку, когда он в дом в грязных сапогах заходил.

— Да, фамильяр! И что такого? — Фантя развела лапками. — У любой ведьмы такой должен быть. Но вы вообще слышали, что я сказала?

— Его светлость дыру в сто километров глубиной затыкал, думаете, легко?! — я тоже возмутилась и не удержалась — встала и загородила нашего дракона. А чего этот старик его обижает? — Он там чуть живой лeжал, всего себя, до донышка, вычерпывал, чтобы всех защитить. Знаете, каково это, когда в глазах пятна разноцветные, а ноги не держат? Я вот знаю! Ничего хорошего!

— А вы его неженкой посчитали, — Люба тоже набралась храбрости и встала рядом со мной. —Нехорошо!

— Седой совсем! — Фантя, сидя у меня на плече, обвиняюще ткнула пальцем в Малахитового. — Значит, старый и, наверное, мудрый. А такое думаете! Стыдно!

— Прости, Каэтано, — искренне повинился гость. — Просто… слухи ходят… поверил… Но у тебя такие храбрые защитники — это дорогого стоит.

— Спасибо, девочки, — раздалось сзади, и мне на плечо легла большая ладонь — наш герцог приобнял нас обеих. — Мне это очень приятно.