Книга Осколки, страница 88 – Саша Урбан

— Постараюсь пережить это, — кивнул Ирвин.

Только он развернулся, чтобы направиться к выходу из храма, навстречу ему торопливо засеменила все та же послушница, что дала ему покрывало и чай. Теперь за ней следовал констебль из участка Ирвина. Молодой парень, чьего имени заклинатель так и не запомнил, но на всякий случай кивнул.

— У нас инцидент с вашей… послушницей, — пробормотал констебль, не в силах попросить старшего по званию отойти и не слушать.

Ирвин и Эллиот переглянулись и одновременно спросили:

— Элоиза Фиуме, да?

***

Они с Эллиотом вошли в участок, чуть не столкнувшись в дверях, хотя ни заклинатель воды, ни целитель на первый взгляд не спешили. Только слегка поджатые губы выдавали, что они выбрались не на ночной променад.

— Вы на своей территории, — хмыкнул целитель, пропуская Ирвина вперед.

Констебль провел их через полупустой участок к камерам, где обычно содержали хулиганов или пьяниц, которые превращали подворотню в ринг или — не дай боги — нарушали закон о неприменении магии.

— А что именно произошло? — попытался выяснить Ирвин. Он уже не раз задавал этот вопрос по дороге, но констебль только отмахивался. Теперь же, когда он привел их к одной из камер, разговоркак будто обрел смысл.

— Вот, — только и сказал доблестный служитель закона.

Посреди камеры стояла, покачиваясь, Элоиза. Куда-то исчезла мантия, а платье было растрепано и порвано в нескольких местах, как будто девушку волокли по улице вслед за автокэбом. Перчаток не было, вместо них руки девушки туго перебинтовали, так что она едва могла пошевелить пальцами. Волосы ниспадали на плечи непослушными волнами, по лицу текли слезы, а губы безмолвно шевелились. Глаза были распахнуты широко, но Элль как будто не видела ничего вокруг, запертая внутри собственного тела, как в клетке.

— Что с ней случилось? — тут же потребовал ответа Эллиот.

— В таком виде ее обнаружили на парапете моста.

— А перед этим?

— Бродила по городу, пугала людей, — раздался ленивый голос из угла. К собравшейся возле камеры компании присоединился детектив Авер.

Будто решив, что зрителей достаточно, Элль пошатнулась и рухнула на пол.

— Открывайте, — приказал Ирвин.

Элль начала приходить в себя. Рухнула на пол и затряслась в судорогах, закричала, вырываясь из липких объятий кошмара. Закричала так страшно, что захотелось закрыть уши. Казалось, даже стекла задребезжали от звона ее обычно низкого тихого голоса.

Поднялась суета. Ирвин первым влетел в камеру и прижал Элль к себе, не давая ей завалиться. Следом зашел Эллиот и принялся водить руками. Что именно он делал, Ирвин не понял, но Элль успокоилась. Констебля как ветром сдуло, а вот Шон Авер оставался невозмутим и принялся задавать вопросы, будто за ночь решил выполнить план не только по раскрываемости, но и по задержаниям.

— Так откуда у нашей молодой госпожи это? — он снова потряс мешочком. Драже колко заклацали внутри. Ирвин напрягся. Элль с трудом подняла голову и сжала его рукав, силясь подняться. Неожиданно голос подал Эллиот.

— А что это, по-вашему, господин Авер?

— Вы мне ответьте, — блефовал детектив. — Вы же в курсе оборота всех алхимических субстанций, верно? — он указал на саламандру на набалдашнике трости целителя. — Вряд ли молодую госпожу приспичило ночью поесть сладкого. К тому же, в такой час его нигде не купишь.