Книга Осколки, страница 78 – Саша Урбан

Наконец, Ирвин смог оторваться от Милли. Тело девушки кульком упало на пол, прямо на недорисованный сигил. Вместе с силами к заклинателю вернулись и чувства, вытесненные голодом. Он закрыл девушке глаза и одними губами прошептал:

«Прости».

Нужно было найти Элль. Благо, до храма было недалеко.

***

На долю секунды все внутренние органы зависли и перевернулись. Лицо обдало закатным жаром и холодным ветром, а рукава мантии захлопали, как крылья. Уже через мгновение ноги ударились о брусчатку, удар волной прошелся до самого позвоночника, оставляя звенящее эхо. Элль шумно выдохнула, невольно улыбнулась от проснувшихся воспоминаний. Когда-то, почти два года назад, она не раз пользовалась окном вместо двери и даже научила этому экстравагантному способу перемещений сына госпожи Верс. Тогда ее сердце тоже заходилось от волнения: Доминик говорил, что если Летиция застанет их вместе, то им несдобровать. И они крались по темным коридорам, сдерживая нервные смешки и желание коснуться друг друга, как будто это могло решить все их проблемы.

Летиция тогда их поймала как раз под окном и пригласила на чай. Так и состоялось неловкое знакомство, после которого Элль еще много раз наведывалась в палаццо, и каждый раз Летиция пристально рассматривала ее шею, взглядом выискивая следы беспорядочных нетерпеливых поцелуев.

Тогда Элль была другой. Тогда ее захлестывало возбуждение, как при невинной шалости, рвавшееся наружу смешками. Теперь она стискивала зубы и кулаки. Не дала боли от приземления утихнуть и направилась вслед за Сармой и ее подругой.

Девушки издалека помахалиалхимику на мосту, и тот ответил им едва заметным кивком, но Элль даже издалека видела, что он увидел и ее. Увидел, и продолжил стоять неподвижно, как изваяние.

Элоиза шумно вдохнула и ускорилась, почти переходя на бег, чтобы обогнать благородных девиц. Покачивающиеся перья на шляпках остались позади вместе с недовольными возгласами и постукиваньем каблуков, а Элль неслась вперед.

Уже показались ступени, ведущие на мост. Элль вцепилась в каменные перила, подтягивая себя выше. Стало тяжело дышать, на лбу выступила испарина, а Доминик так и стоял, глядя на нее сверху-вниз. Он слегка развернулся, чтобы закатные лучи высветили его лицо.

«Он похудел», — отметила про себя Элль, и даже эта мысль вызвала в ней не жалость, а едкую обиду. Она подхватила подол платья и мантии и, шагая через две ступеньки, взлетела вверх.

Доминику оказалось достаточно сделать один шаг, чтобы оказаться с ней лицом к лицу.

Так близко, что у Элль перехватило дыхание от его вида, его пронзительного змеиного взгляда. Он впился им в ее лицо, лишая возможности пошевелиться.

Вся решимость испарилась. Ревущая ярость затихла. Доминик был так близко, а Элль не могла сообразить, что делать дальше. Все это время он был призраком ее воспоминаний, образом, настолько далеким, что она была ему благодарна. Она много раз представляла, как спросит: «За что ты сделал это?». Или как ударит его по лицу, такому острому, что можно порезать ладонь. А теперь замерла, не в силах решиться.

Доминик же улыбнулся. Распахнул объятия, словно приглашая. Элль прикрыла глаза, чувствуя болезненную разницу. Воспоминания хлынули горячей волной. Раньше этого небольшого жеста было достаточно, чтобы ее позвоночник стал мягким, будто расплавленным, чтобы она припала к нему, и весь остальной мир перестал ее волновать. Теперь же она смотрела на него, ощущала его близость, но не чувствовала ничего. Просто знала, что перед ней — предатель и убийца. И от этого кристального осознания становилось не по себе. Будто это и не она вовсе застыла на мосту.