Книга Девочка⁰, страница 20 – Микита Франко

При гимназии находился храм, хотя так сразу и не подумаешь. Располагался он в отдельном здании, на месте старого спортзала, и не было в нем никакого православного величия, золотых куполов или расписных икон. Стены внутри выбелены, алтарная преграда и иконостас сколочены из старых досок, подсвечников нет. Раньше, когда Гордей только поступал в первый класс, и этого храма не было – учеников водили в церковь Архангела Михаила, которая располагалась в двух километрах от школы, и, чтобы быть на уроках в девять, приходилось в восемь топать до храма.

Перед входом в храм я спрятал колючки своих волос под косынку. Мы с Гордеем синхронно перекрестились и шагнулиза порог. Наши классные руководительницы в длинных платьях и платках выстраивали детей по шеренгам: пятый класс, шестой, седьмой… Гордей ушел к дальней стенке, где стояли старшеклассники, а я остался посерединке.

Когда длинно и непонятно заговорил священник и запел хор, я сложил руки ладошка к ладошке. Правая рука была перевязана: растяжение, споткнулся и упал – так было сказано маме. Я обернулся на Гордея; он, сцепив пальцы перед собой, шептал одними губами. Тоже врал при помощи рук. Гарри Гудини.

Перед началом дня мы читали молитву об учении.

– Премилосердный Господь, пошли нам благодать Духа Твоего Святого, дающего понятливость и укрепляющего душевные наши силы… – вторил я вместе со всеми.

То и дело я оборачивался на брата и сверялся, делает ли он то же, что и все.

– …избавь нас от всяких козней вражеских, сохрани нас в вере Христовой и чистоте во все время жизни нашей… – добросовестно выговаривал Гордей, и, хотя он стоял далеко, мне казалось, что его голос самый отчетливый в этом нестройном хоре.

– Иисус не общается с ворами и врунами, – неожиданно произнес я, отворачиваясь от брата.

Меня услышала только Карина, стоявшая по левую руку. Она переспросила:

– Чего?

Я помотал головой: ничего.

После окончания молитвы, когда мы стройными рядами потянулись обратно к школе, я задержался, позволяя ребятам меня обогнать, и дождался Гордея. Мы пошли рядом. Сначала шли молча, потом, на выходе из храма, я спросил:

– Мы ведь не пранк снимали, да?

– А что ж еще? – как ни в чем не бывало спросил Гордей.

– Ты у этого мужчины деньги взял. И не вернул.

– Да? – непонятно усмехнулся брат. – Ну, возможно.

– Это же… грех. – Я сам понимал, как смешно это звучит, но других слов подобрать не смог.

Гордей и вправду посмеялся:

– Серьезно?

– Ага. Это мошенничество.

– Это не мошенничество, а взаимовыгодное сотрудничество, – поправил меня Гордей. – Он мне дал деньги, а я взамен не стал вызывать полицию – и ему хорошо, и мне хорошо. Взаимовыгодно.

Мы зашли в школу, и я, потесненный другими ребятами, немного отстал от Гордея. Снова догнав его, я продолжил:

– Ну так если бы я не бросилась под колеса, вообще ничего бы не было…

– А зачем ты бросилась? – неожиданно спросил брат.

– В смысле? Ты сказал…

– Мало ли что я сказал. У тебя нет своей головы? Или тебе это тоже для чего-то выгодно? – Онусмехнулся, странно меня оглядев. – Я тебе даю возможность быть тем, кем ты хочешь, а ты мне помогаешь. Тоже ведь взаимовыгодно? Кому от чего плохо?

– Тому мужчине плохо, – негромко заметил я.

Мы остановились рядом с кабинетом математики, перед иконой Богородицы «Прибавление ума» (она висела над дверью).