Книга Почти 15 лет, страница 46 – Микита Франко

Он понимал ситуации, когда человек хотя бы старается, вот как Тома — он и подстрижен, и одевается соответствующе. Но Рэй — это же просто темнокожая женщина с длинными волосами-кудряшками и грудью третьего размера, какого чёрта она — это он? Слава бубнил под ухом, чтобы Лев держал себя в руках и не провоцировал ничью гендерную дисфорию, на что тот ответил: — Если третий размер груди не провоцирует ей гендерную дисфорию, неужели у моих слов получится лучше?

— Размер груди не выбирают, — сдержанно ответил Слава.

— Она даже не пытается ничего с этим сделать, не пытается облегчить окружающим её восприятие.

— А должен?

— Должна, — упорно говорил Лев.

А потом к ним подошёл единственный человек в этом цирке, который не выглядел, как клоун: на нём не было ни макияжа, ни блесток на одежде, а местоимения полностью соответствовали его внешнему виду. Это был мужчина среднего роста — чуть выше Славы, чуть ниже Льва, но на адекватном подборе одежды его достоинства заканчивались. Лев мысленно окрестил его бледной трепонемой: выбеленный, как мертвец, и глаза мертвецки светлые.

По тому, как тот поздоровался со Славой (на русском!), Лев догадался, что они знакомы.

— Это Лев, мой муж, — представил их Слава. — А это Макс… — он будто хотел сказать что-то ещё, но добавил только: — Просто Макс.

— Привет, Лев, — с непонятным вздохом сказал Макс. — Наслышан о тебе.

Лев, глянув на Славу с прищуром, ответил:

— А я о тебе нет.

— Слава просто рассказывал, что у него есть муж, — поспешно пояснил Макс.

Льву не понравилось, что Слава когда-то там с чего-то вдруг общался с этим Максом и даже рассказывал об их семье, но Лев всё равно ощутил ту странную, родственную близость с Максом. «Близость по признаку нормальности» — назвал он её в своей голове. Ему даже захотелось спросить: «Слушай, а чё ты тут забыл? Ты вроде ничего».

Он почти так и сделал, когда Слава отошел к кулеру с водой:

— А зачем ты сюда приходишь?

Макс, кажется, удивился.

— Мне здесь нравится.

— Но тут все какие-то… — Лев замялся. — Крашенные.

— Не все, — покачал головой Макс. — Вон, Крис, например, не крашенный.

Он кивнул Льву за спину и, обернувшись, тот вправду увидел обыкновенного с виду мужчину. Но только с виду. Крис общался в компании двух девушек и, стоило ему открыть рот или начать жестикулировать, как из него вырывался самый настоящий ультрагей — жеманный, громкий, эпатажный.

Поморщившись, Лев снова повернулся к Максу:

— Он же манерный.

Макс, улыбнувшись одними уголками губ, произнёс:

— Но ты тоже…

Лев опешил. Ничего оскорбительней в свой адрес он ещё не слышал. Ладно, пускай ему говорили, что он «педик», «голубой», «насильник», «психопат» — это хотя бы было правдой. Ну, не прям правдой, но имело под собой какие-то основания. Но манерный?..

Прочитав негодованиево взгляде Льва, Макс пояснил:

— Ты чуть-чуть манерный. Слегка тянешь «а» в некоторых словах, например, «кра-а-ашенные». И ещё микродвижения мимики…

Слава, вернувшись со стаканчиком воды, поинтересовался:

— О чём речь?

Лев, вскользь глянув на мужа, процедил:

— Твой друг назвал меня манерным.

— Но это же не что-то плохое, — принялся оправдываться Макс. — Просто особенности речи и движений…

— У меня нет таких особенностей, — оборвал его Лев.

Макс продолжал:

— Вот, «особенностей», — Макс, по всей видимости, повторил манеру Льва разговаривать. Получилось и вправду несколько странно, с придыханием, но Лев был уверен, что говорит не так. — Ты будто делаешь несколько ударений в слове.