Книга Почти 15 лет, страница 33 – Микита Франко

Насиловать Славу? Насиловать Славу?! Что за безумие?

У Славы в глазах читался тот же вопрос. Он не выглядел напуганным, может, несколько удивленным, но не напуганным.

— Отпусти меня, — спокойно потребовал он.

Лев разжал кулаки, выпустил его запястья, и в то же мгновение по щеке прилетел хлесткий удар. Слава ловко оттолкнул его, выбрался и поднялся на ноги. Лев с досадой подумал, что никакого бы изнасилования не случилось: у него бы не вышло взять его силой. Он знал всякие приёмочки, он бы выкрутился… Слава рассказывал, что в джиу-джитсу эффективней всего драться из положения лёжа. От этого вся провокация показалась ещё обидней, чем была.

Застегнув рубашку, Слава поднял с пола пиджак (тот оказался на полу всего час назад (час назад!), когда они всё делали добровольно) и выдохнул:

— Какая долгая, отвратительная ночь…

Глянув на Льва, он как будто бы даже искренне похвалил:

— А ты хорош! Умеешь притворяться.

«Я не притворялся», — хотел сказать Лев.

«Это ты виноват», — хотел он добавить следом.

Но все слова застряли в горле.

И даже в ту минуту, когда Слава уходил, хлопая дверью, Лев мучительно думал: а можно ещё как-нибудь отмотать всё назад?

Дома он первым делом сбросил с себя ненавистную рубашку — смял и закинул на дальнюю полку. Сначала хотел швырнуть в мусорный бак на улице, но мысли о бездомных и нуждающихся остановили от необдуманных поступков: в конце концов, всегда можно найти тех, кому пригодится.

Рубашка раздражала Славу сильнее всего остального, потому что была белой, а белая — значит, как у него. Теперь всё, что напоминало о нём, было ему ненавистно.

Он надел рваные джинсы с бахромой на дырках и чёрную толстовку. Глянул на себя в зеркало: из отражения посмотрел угрюмый хакер-программист с мешками под глазами и трехдневной небритостью (на самом деле, он не брился всего день, но его однодневная небритость всегда напоминала трехдневную). Слава удивился: когда он стал выглядеть таким… подавленным? Как простой мужчина, который просто устал от жизни.

Он открыл нижний ящик комода, выудил лиловые носки, надел их и стало лучше.

Ещё раз глянул в зеркало и решил: нужна детоксикация.

В коридоре он столкнулся со Львом и, стараясь не встречаться с ним взглядом, сказал:

— Забери детей.

Сам, тем временем, сунул ноги в кеды.

— Ты куда? — спросил Лев, обернувшись.

Слава не ответил — вопрос догнал его уже на лестничной клетке.

На второй день их переезда первое, что сделал Слава — загуглил местные квир-сообщества и, к собственному удивлению, обнаружил, что крупнейшее из них находится на соседней улице, в десяти минутах ходьбы от дома. Он несколько раз аккуратно упоминал об этом Льву, надеясь, что тот заинтересуется, но он только флегматично спрашивал: «И что?» или «И зачем они нужны?». Слава объяснял, что там можно встретиться с другими представителями сообщества, может, даже с такими же семьями, или со взрослыми людьми, которые выросли в однополых семьях — разве не прикольно? «Нет», — отвечал Лев. И Слава за целый месяц так и не побывал там.

Раньше он опасался идти без Льва, а теперь уже стало всё равно. Опасался не коммьюнити-центра, а реакции мужа: он бы, наверное, начал давить на чувство вины, как уже делал раньше, в Новосибирске, когда Слава звал его в аналогичные пространства: «А меня тебе мало?» или шутливое: «А я недостаточное квир-сообщество для тебя? Смотри, есть ещё Мики, он тоже странный». Слава тогда смеялся, не зная, как объяснить, чтоне мало, а душно.