Книга Дни нашей жизни, страница 119 – Микита Франко

Поговорить мне было не с кем. Парадокс заключался в том, что я находился в окружении людей, которые могли бы меня понять и сказать что-нибудь толковое: и Ярик, и родители. Но я боялся. Боялся обидеть Ярика своей жестокостью, боялся растоптать его чувства. Боялся стать разочарованием родителей, еще одним камнем в их огород.

И я молчал. С Глебом мы перебрасывались лишь короткими репликами, которые касались исключительно происходящего между нами в тесной кабинке. Наверное, лишь однажды, приводя себя в приличный вид после очередного такого действа, мы заговорили. Он назвал меня своим парнем, а я сказал:

– Я не твой парень.

– Разве?

– У нас же не отношения, чтобы ты так меня называл.

– А что это? – Он как-то неопределенно повел рукой.

Я честно подумал. Сказал неуверенно:

– Это… ничто. Отношения строятся на любви, а не на… этом.

– Я тебя люблю, – очень легко сказал Глеб. Слишком легко. Так о любви не говорят.

– Ты не можешь меня любить, потому что ты меня не знаешь, – ответил я.

И больше мы не разговаривали.

В какое же животное я превратился… Жадное и изголодавшееся животное. С этим знанием о себе я стал одиноким, абсолютно одиноким и отгородился от всех своим скафандром.

Все выходило из-под контроля. Во вторник я не пошел в школу.

Накануне Глеб сказал, что завтра его родителей не будет дома до вечера и он планирует остаться дома. Не хочу ли я тоже?.. У него.

Я сказал, что не хочу. Сразу сказал, даже не рассуждая. Глеб криво усмехнулся:

– Не любишь комфорт? Больше нравится в туалете?

Я не ответил на его иронию, но с той минуты мысли о квартире, в которой никого не будет и в которой мы можем делать все что угодно, не боясь быть застигнутыми, меня не отпускали. Я думал об этом на всех уроках, ведя внутренний спор с самим собой.

Мой здравый смысл кричал, что нельзя к нему идти, однозначно нельзя. Ведь там все может зайти как угодно далеко.

В ответ на эту мысль возникала уже какая-то другая, неподвластная разуму: все может зайти как угодно далеко, и именно этого я хочу.

Утром я встал с ясным намерением пойти в школу, добросовестно собрался и сложил учебники в портфель. Уже у самого выхода получил сообщение от Глеба: «Я остаюсь дома, приходи, если передумаешь».

Я ничего не ответил, но про себя мрачно решил: «Не передумаю».

До школы мы шли вместе с Ваней. Он подпрыгивал и увлеченно рассказывал мне про какой-то супергеройский фильм, через каждую фразу уточняя:

– Круто, да?

А я апатично кивал:

– Угу. – Хотя не слушал.

Подходя к школе, я неожиданно для самого себя сказал Ване:

– Иди вперед. Мне нужно завязать шнурок покрепче. – И присел, делая вид, что действительно затягиваю шнурки.

Ваня без лишних вопросов так же радостно ускакал вперед, где, едва шагнув за школьные ворота, оказался в кругу друзей. Он был совсем другим, удивительно непохожим на меня.

А я остался за воротами и глупо стоял как истукан. Воровато оглянувшись, пошел назад – к остановке. Заметил, что веду себя подозрительно: постоянно верчу головой в страхе наткнуться на знакомых.

Как бы растягивая время, я зашел в ближайшую кофейню и взял кофе, хотя не люблю его. Сначала хотел взять чай или какао, но мне вдруг пришла в голову странная мысль, что с кофе я буду выглядеть значительнее. Не знаю для кого, все равно никто бы не понял, что у меня в стаканчике. Ну а еще кофе ассоциируется со всякими страданиями и раздумываниями «о нем». А мне как раз надо было «о нем» подумать.