Книга История Льва, страница 229 – Микита Франко

- О да, с Яковом я был само спокойствие, – хмыкнул Лев.

Задумавшись, Артур неожиданно согласился:

- Точно, ты и тогда был взвинченный. Видимо, он тебя тоже не удовлетворял.

Лев нервно засмеялся от этих попыток проанализировать его поведение.

- Ну да, давай, отмени ебнутого папашу и малолетних бандитов из моего детства, сведи всё к тому, что я взвинченный, потому что меня никто не трахает.

Блин, не так сказал.

Артур округлил глаза, довольно заулыбался, обрадовавшись этой ошибке.

- Заметь, твои слова, не мои.

- Я оговорился, – сдержанно ответил Лев, напрягая скулы.

- Да ладно, – пожал плечами Артур. – Я же не осуждаю.

- Ничего не «да ладно». Я оговорился, – настаивал он.

Артур заговорил с ним, как с ребёнком:

- Лев, да ничего страшного. Просто скажи ему, что хочешь именно этого, вот и всё.

- Прекрати издеваться!

- Я не издеваюсь, - спокойно ответил Артур.

Лев растерялся,потому что, кажется, и правда не издевался. Тогда он разозлился ещё больше: он что, всерьёз ему это советует?!

- Ты издеваешься, если говоришь мне это сейчас на полном серьёзе, - холодно произнёс Лев.

- Почему? – искренне не понял Артур. – Что в этом такого? Меня вот трахали, хотя я тоже, как ты… Ну, помладше люблю.

- Во-первых, я не спрашивал, что с тобой делали, – закатил глаза Лев. – Во-вторых, не сравнивай себя и меня.

- О, вот это заявление, – обиженно сказал Артур. – Чем ты лучше меня?

- Ну, ты… ты… Тако-о-ой, – он передразнил его едва заметные манерные интонации, усилив их раза в два. И, посерьезнев, хмуро добавил: – А я такой.

- И что это значит? – не понял Артур.

- Что тебе вот это всё нормально, когда тебя… Ну ты понял. А мне – нет.

Артур засмеялся, делая нарочито низкий голос и передразнивая теперь уже его:

- Потому что ты такой?

- Да! – беспомощно согласился Лев, хоть и чувствовал, что это странный разговор.

- Серьёзно? – Артур выпал из образа, рассмеявшись совсем открыто. – Ты серьёзно чего-то не делаешь просто потому, что воображаешь себя брутальным, холодным мужчиной, который не знает ни любви, ни жалости?

Лев чуть не задохнулся от возмущения:

- Я не воображаю! Я такой есть!

- Ну да, особенно сейчас, когда говоришь это с негодованием пятилетки.

Лев замолчал, обиженно сложив руки на груди, но поймал себя на том, что опять действует как пятилетка, и положил руки обратно на стол. В такой позе делать вид, что ты обиделся, было сложнее, поэтому для верной передачи эмоций пришлось хмуро уткнуться в пальцы.

Артур негромко спросил:

- А ты вообще знаешь, чего хочешь? Или делаешь то, что положено делать холодным настоящим мужикам?

- Я знаю, чего хочу, - твердо ответил Лев. – Я… я даже ничего такого не представлял никогда. У меня всегда было всё в голове… по-нормальному.

- Сложно воображать о мороженом, если никогда не видел мороженого, - заметил Артур.

Опять метафоры! Но на этот раз он понял.

- Что я, по-твоему, никогда не видел, как это делается? Я… я всё видел. Я даже делал. Ну, с другой стороны, в смысле.

- Ты просто не допуск…

- Всё, хватит! – перебил его Лев, поднимаясь со стула. – Я не хочу об этом говорить. Мы… ты… как ты вообще пришёл к этой теме? Мы вообще-то говорили про рак!

- Ну, та тема себя исчерпала, - пожал плечами Артур.

- И что? Это былсерьёзный разговор! А ты тут начал…

Он запнулся, почувствовав себя лицемером. Вспомнил, чем сам занимался, перед тем как сюда прийти.