Книга Зоомагический факультет. Болотные хроники, страница 59 – Анна Одувалова

Я уселась за стол и принялась за угощение. Обжигаясь, проглотила пирожок. Даже жевать забывала периодами, запила большими глотками кофе, который вернул ощущение реальности, и выдохнула. Теперь я чувствовала себя почти человеком. Потом оделась вчистую, пахнущую травяным мылом одежду и поняла, что готова поведать о наших с Ксандром приключениях более подробно.

На поляну для общих сборов, обычно тихую, в это утро стеклись все обитатели станции. Студенты в полусонном виде, накинувшие халаты поверх пижам, позевывающие преподаватели с кружками кофе. Воздух гудел от взволнованных голосов, сливавшихся в единый тревожный гул. В центре внимания был Ксандр.

Парень стоял рядом с Верном, высоким и активно жестикулируя. Пальцы Ксандра чертили в воздухе линии, изображая коридоры подземелья, клетку, склон холма. Лицо было сосредоточенным, усталым, но глаза горели. Рядом, как тень, крутился Фенрик, его юркая фигурка мелькала и здесь и там. Он постоянно пытался заглянуть Ксандру через плечо. А временами что-то записывал в блокнот с лихорадочной скоростью. Немного поодаль маячила визуалка, Лисса. Её наряд, даже в суматохе, выглядел подчеркнуто эффектно, а длинные ресницы сейчас работали с удвоенной силой, посылая в сторону Ксандра томные взгляды. Меня это по-прежнему бесило. Точнее, сейчас меня это бесило, особенно сильно.

Когда я подошла к Ксандру, к нам уже спешили профессора Гримм и Борк. Гримм, стройнаяи всегда собранная, в своем безупречном сером платье смотрела на меня с вежливым вниманием, и лишь в глубине красных от недосыпа глаз читалось облегчение. Борк же, массивный, с седой бородой и лицом, изборожденным морщинами-картами долгих исследований, излучал сосредоточенную серьезность. Мы снова погрузились в рассказ, перебивая друг друга, дополняя детали: тусклый свет лисьей шерсти, ржавые прутья клетки, мерцание маскировочной тени, зловещие огни лагеря в долине. Я видела, как лица профессоров становились всё мрачнее, а вокруг нас нарастал гул – возмущенный, испуганный, решительный.

Когда мы закончили, наступила короткая тишина. Потом Борк тяжело вздохнул, его мощная грудь вздымалась, и пуговички на опасно натягивающейся рубашке едва держались.

– Лунные лисы, – проговорил он глухо, и его голос, обычно громовой, сейчас звучал с почти благоговейной усталостью. – Они долго были лишь строчкой в старых бестиариях, легендой, сказкой для студентов. И вот… вот они есть. – Он посмотрел на нас с Ксандром, и в его маленьких, глубоко посаженных глазах вспыхнул редкий огонь признания. – Студенты… вы большие молодцы. Огромные.

Его слова стали сигналом. Станция взорвалась деятельной энергией. Маги уже доставали кристаллы связи, их голоса, отрывистые и властные, требовали соединения с Советом Охраны, с Магической Жандармерией, с Академией. Звучали названия инстанций, от которых зависели жизни тех самых лис. Кто-то кричал о сборе спасательного отряда, о целебных зельях, о мощных транспортных заклятиях. Дирижабль, способный доставить помощь быстро и незаметно, пообещали прислать ближе к вечеру.

И только тогда, наблюдая за этой кипучей, целенаправленной суетой, мы с Ксандром, наконец, выдохнули. Полно, глубоко. Воздух, наполненный запахом утренней травы, сосновой хвои и тревожной надежды, ворвался в лёгкие. Мы переглянулись. Никаких громких слов не было нужно. В его усталых глазах я прочла то же самое, что бушевало в моей душе: мы сделали всё, что могли.