Книга Самая старая дева графства Коул, страница 26 – Марьяна Брай

— Чего ты раскричалась? Знаешь, как тут хорошо? Иди, снимай туфли, - я постучала ладонью рядом с собой и, глянув на нее, встретилась с испуганными, выпученными от страха глазами, словно в реке живут крокодилы.

В голову, как вспышка, вдруг пришло понимание, что я хрен знает где. И кто здесь живет в реках, можно только догадываться. Вытянув ноги на помост, я осмотрела их и, не найдя ничего необычного, хмыкнула.

— Если Оливия расскажет об этом леди, будет большой скандал, леди Стефания! – продолжала канючить служанка, а заметив, что чулками я вытираю ноги и собираюсь обуться на босу ногу, застонала.

— Под платьем не видно, в чулках ли я вообще. Да и жара стоит такая, что можно ходить в одних панталонах, - добавила я масла в её и без того кипящий мозг. Нелегко ей со мной приходилось.

Начали мы с беседы с конюшим. Выслушав мою просьбу, он почесал почти лысую голову и крикнул внутрь конюшни:

— Сэм, иди сюда! Леди хочет навес над…

— Над чайными столиками, - добавила я, поняв, что он не разобрался в моей просьбе полностью.

Из темноты конюшни вышел молодой мужчина и, чуть прищурившись на солнце, приложил ладонь ко лбу козырьком. Если бы я умела писать картины, то плюнула бы на все дела, на все хлопоты и заботы. Он был красив той красотой, которую хочется запечатлеть, увековечить, украсть себе и любоваться ею тайно ото всех. Я начала понимать барышень, которые “крутили любовь” с конюхами.

— Сэм хорошо работает топором и остальным инструментом, - конюх забрал из рук Сэма тряпку, которой тот всё ещё тёр руки, и, махнув, мол, сами тут разбирайтесь, ушел внутрь.

У меня во рту пересохло, как у девчонки, впервые заговорившей с понравившимся мальчиком.

— Покажите, леди, где вы хотите навес. И каким себе его представляете, - я бы хотела, чтобыон заикался или картавил. Ну или хотя бы имел смешной, не вяжущийся с его внешностью писклявый голос. Но и здесь природа дала ему с избытком: голос его звучал бархатным томным баритоном.

— Идём, - я с радостью отвернулась, чтобы пойти к месту.

Но перед глазами всё ещё стояло его лицо с озорно улыбающимися карими глазами, чётко очерченными губами, окаймлённое выбившимися из-под шнурка вьющимися каштановыми волосами.

Сердце ухало, как тогда… да ведь и правда точно так сердце почти обрывалось с каждым ударом, словно пыталось пробить грудную клетку и вылететь наружу. В момент, когда узнала, что мой жених Костя, горячо любимый мною в той, прошлой жизни, уехал.

Что с этим новым для меня телом творилось сейчас, я не понимала. Добравшись до столика, я залпом выпила остывший уже чай и жестом указала Лизи налить еще. Засуху в моем горле, казалось, пресечь невозможно, но я продолжала пить, не оборачиваясь на мужчину.

— Какого размера должен быть навес? Вы хотите, чтобы он защищал от солнца или же нужно, чтобы он защитил вас от дождя? – я искала теперь изъяны в его речи, но и здесь не могла найти ни одной ошибки.

— Верно, Сэм, нужно сделать так, чтобы можно было спрятаться тут от нечаянно начавшегося дождя…

— Значит, навес нужен немалый, - перебил меня конюх. Но сейчас я была этому рада, потому что смотреть на него было для меня сродни тому, чтобы смотреть на сварку – я боялась ослепнуть. А так, пока он говорил, осматривала территорию, словно примерялась к размерам будущей веранды.