Книга Самая старая дева графства Коул, страница 19 – Марьяна Брай

— Слуги занесут ваш багаж, а я пока подам вам чай, - Оливия указала на диванчик, куда я послушно присела. Лизи встала позади меня, и я слышала, как скрипит ручка сундучка в ее руках. Видимо, девушка тёрла ее, нервничая.

Здесь вести себя как мне хочется не позволяло что-то внутри. Видимо, здравый смысл, доведший до моих мозгов, что в следующие руки, как котёнка, гадящего в неположенном месте, меня не передадут. Если тётка окажется мной недовольна, мне светит что-то типа «мешок - и в реку». Ну, я, конечно, образно, но, не зная местных правил, этого тоже не стоит исключать.

— Прекрати скрипеть, - шикнула я на Лизи, и в комнате воцарилась тишина, от которой стало еще тошнее. - Ладно, скрипи дальше, - добавила я, и в этот момент Оливия внесла поднос с чашкой чая и… чем-то очень похожим на пирожное. После столования в доме брата, который в общем-то был и моим, мне это угощение показалось миражом.

— Я проверю, занесли ли вещи, и как только все будет готово, приглашу вас отдохнуть в вашей комнате, - Оливия, к счастью, отчалила.

— Видите, леди Стефания. Хозяйки нет дома. Какие дела могут быть у благочестивой вдовы до обеда на улице? – прошептала Лизи.

— Конечно, ты права! Скорее всего, она прямо сейчас охмуряет мужчин, чтобы к вечеру их придушить в постели, - страшным голосом произнесла я, потом обернулась к замершей Лизи и почти прокричала: - Прекрати, глупая! Если ты будешь трястись и нести чушь, мне придётся с тобой расстаться!

— Расстаться? Как, леди? – девушка, похоже, была на грани.

— Я подумаю над этим. Если что, попрошу тётушку, — это я сказала зря, потому что сразу после упоминания моей родственницы позади послышалось мягкое «бумк».

Мне пришлось встать, приподнять свою малохольную Лизи и проводить ее на диван. Потом дать отпить чая из своей чашки, а после него и кусочек пирожного.

— Вы так добры ко мне, леди, - жуё мое пирожное, оказавшееся чем-то очень похожим на морковный влажный пирог со сливками, Лизи смотрела на меня своими коровьими добрыми и благодарными глазами, и я решила придержать шутку о том, что это не угощение, а проверка: не подсыпала ли тетушка яда в пищу.

— Кроме тебя я не могу никому больше доверять. Поэтому, прошу тебя, Лизи, становись уже поумнее, и не надо принимать всерьёз каждоемоё слово…

Вот здесь, дорогой мой читатель, стоит остановиться и запомнить сказанное мной этой дурочке. Потому что в будущем эта фраза сильно изменит мою жизнь.

Предоставленная мне комната оказалась большой. Конечно, не такой большой, как в моем прежнем доме. Но здесь имелся вместительный гардероб, широкая кровать, письменный стол с принадлежностями, столик для… я назвала его столиком для самолюбования. Мягкая кушетка перед ним намекнула, что здесь меня будут причёсывать и облекать во все эти тугие чулки, шнурочки на безразмерных панталонах и прочее, прочее отвратительно лишнее.

Окно выходило в сад, за которым я видела то самое озеро. Мне видна была дорога, по которой сейчас мимо катила карета. И она не была черной. Светлая, на солнце блестящая лаком. Я даже смогла различить на дверце большое открытое окно, на котором трепетала газовая шторка.

— Вот это да! А я ведь без очков на близь и даль раньше ничего не могла рассмотреть. А сейчас… будто с подзорной трубой, - пробубнила я