Книга Особенности современной артефакторики, страница 55 – Ольга Булгакова

— Не может, — согласился Робин. — Думаю, нам объяснят еще, как это работает все. У нас по программе сейчас начало развития магии и шаманизм. Не в этом полугодии, так в следующем доберемся до магических школ.

Мы просидели в кафе до последнего момента, до пяти. Осадок после встречи с Сандрой постепенно ушел, обществом Робина я наслаждалась, и как-то забывалось, что мы в кафе, что за соседними столиками меняются люди. Не беспокоило даже то, что нас видел Свен, рыжий боец, купивший кофе на вынос. Парень явно удивился, все время, пока ждал заказ, смотрел в нашу сторону.

У долгого и приятного разговора с Робином было, однако, неожиданное и раздразнившее мое чувство справедливости завершение.

— У меня к тебе просьба, Лина, — на щеках смутившегося парня проступил румянец, глаз на меня Робин не поднимал. — Может, странная. Может, я зря, но можно положить тебе в сумку мой набор для резьбы?

— Конечно, да. Но почему?

— Эм… — он замялся, зажмурился и выпалил: — Я боюсь, мою сумку обыщут и инструменты заберут.

— Что? — я подалась вперед, заглядывая Робину в лицо.

Он виновато посмотрел на меня, вздохнул, будто признавался в страшном преступлении.

— Ну, госпожа Фельд мои вещи осматривала, когда в Юмну спускались.

— Поэтому ты с ней отдельно ехал, — пробормотала я.

Парень кивнул и покраснел еще больше.

— Почему другие вещи не смотрели?

— Я не знаю, — тихо ответил он, и я поняла, что Робин соврал. Все он знал, но мне говорить не хотел.

— Это из-за твоей ссоры с Адамом?

— Адам тут точно ни при чем, — быстрый и твердый ответ.

Ладно, в это я поверю.

Долгое напряженное молчание. В душе поднималось раздражение.Вспомнилось, какой жесткой выглядела госпожа Фельд, когда вышла из сферы, как служащая департамента выделила тоном и паузой имя Робина, как назвала его самым последним. В сочетании с поведением магистра Фойербаха, с тем, что директор не пожал Робину руку, и с отторжением некоторых преподавателей картина складывалась противная. За всем этим виделась система.

Но если это система, сможет ли магистр Клиом ее сломать? И зачем департаменту и преподавателям понадобилось травить Робина? За что? С какой целью?

— Лина, — тихо окликнул Робин. — Нам собираться пора, на автобус опоздаем.

— Давай инструменты и посылку с деревом, — сухо велела я, сложив руки на груди. — Будет странно, если у тебя увидят дерево, но не найдут того, чем ты будешь его обрабатывать. Если что, инструменты мои, ты ничего не знаешь. И так, для справки, меня жутко бесит то, что твои вещи обыскивали и могут это повторить.

Он улыбнулся так, будто не слышал ничего приятней. Я почувствовала тепло, идущее от его ауры, и снова убедилась в том, что Робин не рассчитывал ни на понимание, ни на поддержку. Как странно, как ужасно странно, что у Робина такой настрой.

Я до последнего надеялась, что парень зря перестраховался. Ошиблась. Его опять вынудили ехать последним да ещё вместе с магистром Фойербахом. Сомнений в том, что вещи Робина снова обыскали, не было. Я злилась из-за ситуации вообще и из-за собственного бессилия. Чувствуя, как бешено бьется сердце, наблюдала за парнем, стискивавшим кулаки и зубы, видела полыхающую алым ауру Робина. Несчастных десять минут в одной маленькой клетушке с деканом бойцов превратили спокойного, приятного парня в человека, который чудом не разнес на куски сферу. А магистру Φойербаху явно нравился произведенный эффект.