Книга Особенности современной артефакторики, страница 149 – Ольга Булгакова

Не революция. Сознательность. Не бунт с переворотом, а четкое понимание, что и как нужно менять.

— Департамент не зря так боялся открывать Юмну, — хмыкнул Αдам. — Четыре месяца не прошло, а уже ясно видно, что будут суды и тюрьма. Никто из прежнего руководства не уцелеет.

— Твой отец это предвидел? — тихо спросил Кевин.

— Не только он. Все магистры-маги тоже так считали, но молчали, чтобы не насторожить департамент, — признал Адам.

— И что теперь? Что нам-то дальше делать? — Кевин ещё понизил голос, чтобы не перебивать Луизу.

— Учиться, — пожал плечами Адам. — Как ни странно, но это лучший аргумент в пользу сохранения Юмны. Ну и просвещать семьи. Многим родителям просто не было дела до политики, но голосуют они, а не мы. Большинству из нас еще нет восемнадцати.

— Твой отец хочет стать новым главой европейского департамента? — предположил Кевин.

Αдам покачал головой:

— Нет, не хочет. Ему нравится быть директором. Максимум, на что может согласиться, — место Фельд. Во Франции еcть очень толковый фей-полукровка с хорошим политэкономическим образованием и опытом в этой сфере. Отец, и не только он, хочет порекомендовать его на место главы департамента.

Из-за слушания по делу о нападении на Робина нас с Адамом вызвали для дачи официальных показаний в участке. Со следователем мы беседовали в присутствии магистра Клиома и директора, опекавших несовершеннолетних свидетелей. Пока мой декан сам давал показания, рассказывал, какие заклинания применял, чтобы нейтрализовать активацию вживленного Робину артефакта, мы с Адамом ждали в кафе.

— Магический международный суд в Базеле очень заинтересовался этой историей, — кивком указав в сторону полицейского участка, сказал парень. — Поэтому нужно, чтобы все было максимально запротоколировано.

— То есть эти двое пятнадцатью часамиобщественных работ не отделаются?

Адам покачал головой:

— Нет, не в этот раз. Их родители и другие родственники арестованы, ты это знаешь. Все счета заблокировали, имущество описали, банковские ячейки вскрыли. Взятки платить нечем и некому.

— Вряд ли они рассчитывали на такой поворот, — хмыкнула я. — Иначе не решились бы кроликов убивать. До нападения на Робина и не дошло бы.

- Οни в любом случае напали бы. Раньше или позже, но это случилось бы, — прозвучало слишком убежденно, не как обыкновенная догадка. Но Адам пояснил сам. Без дополнительных вопросов.

— Свен с Тобиасом, пообщавшись разок с представителем Базеля, пошли на сделку со следствием. Выдали все, что слышали и видели дома. Связи с поставщиками, подкуп должностных лиц и прочее. Оба сказали, что старший Нэлькштайн велел убить кроликов и попытаться подставить Робина, если не получится разъярить его настолько, чтобы он напал первым.

— Почему меня не удивляет, что Свен свидетельствовал против отца? — вздохнула я. — Теперь особенно любопытно, что же сказал им представитель Базеля.

— Правду, — спокойно ответил Адам. — Всего лишь правду о полноценном наказании. Теперь Тобиаса ждет вживление полностью блокирующего магию артефакта сроком на три года, а Свена — на шесть и год в тюрьме. И это мягкий вариант наказания, потому что они пошли на сделку.

— Карма в действии, — усмехнулась я. — Наказать артефактом тех, кто наживался на артефактах для оборотней.

— Специальный отдел расследования экономических преступлений просчитывает сейчас, сколько с момента введения закона об артефактах выплатили за это издевательство оборотни. Выясняют, какие проценты прибыли с этих сумм и от оборота обезболивающего получили Буркхарды, Нэлькштайны и верхушка департамента.