Книга Туманы Замка Бро. Трилогия, страница 84 – Юлия Ветрова

Грегори скрипнул зубами. План летел к чертям, но, кроме того, случившееся напрочь вышибло у него из головы мысли о восстании. Он пытался заставить себя успокоиться, но никак не мог.

Уже вечером Грегори проник в темницу, подкупив охрану, обошёл верхние камеры, но Данстана не было ни в одной.

Такой ярости он не испытывал давно.

Наутро Грегори снова направился к лорду и на сей раз завёл разговор напрямик:

– Мне нужно с тобой поговорить.

Сэр Генрих нахмурился, недовольный подобной наглостью, но всё же сказал.

– Говори.

– Не здесь.

Генрих молча смотрел на него.

– Я могу прекратить бунт, – сказал Грегори. – Если тебе интересно – как, я буду ждать тебя в полдень на северной стене.

Он вышел, не дожидаясь ответа, и ровно в полдень стоял на стене, не сомневаясь в том, что Генрих придёт.

Грегори не ошибся.

– Ты продолжаешь вести себя недопустимо, – сообщил наместник с порога, но Грегори только повёл плечом. – Если ты хочешь сообщить мне о заговоре, то я о нём знаю.

Грегори вздрогнул, нахмурился и повернулся к нему.

– Тем проще, – сказал он, – мне не придётся никого выдавать.

– Как это понимать?

– У меня любопытный выбор, дядя. Я могу поддержать крестьян и стать лордом собственного замка. Или же…

– Твой отец ещё не умер! – перебил его сэр Генрих. – Итвой отец оставил замок мне!

– Или же, – продолжил Грегори, не слушая его, – я могу успокоить крестьян и оставить возможность править тебе. Но что я буду с этого иметь?

– Свою жизнь.

Грегори рассмеялся.

– Не угрожай мне. Если с этой стены спустится только один, то нет оснований рассчитывать, что это будешь ты.

Сэр Генрих нахмурился, а Грегори будто бы невзначай опустил ладонь на висящий у пояса кинжал. Сэр Генрих внимательно проследил за этим жестом.

– Я знаю, чья жизнь будет для тебя достаточно ценна, – сказал он.

– Вот как? – Грегори поднял бровь.

– Ты ходил к нему вчера ночью, но так и не нашёл. Я прав?

Грегори стиснул зубы и прищурился.

– Где он? – процедил он.

– Возможно, я освобожу его. Когда буду уверен, что ты для меня не опасен.

Грегори подавил злость, солёной волной подступившую к горлу, и, холодно улыбнувшись, произнес:

– Ты не просто отпустишь его. Ты отдашь его мне. Как должен был сделать уже давно.

– И что потом? Ты станешь главой бунтовщиков?

– Нет, – улыбка не сходила с лица Грегори, но стала ещё холодней. – Я дам тебе слово, что успокою их.

– Слово мальчишки, – Генрих фыркнул. – Я даже не уверен, что ты в самом деле можешь сделать то, о чём говоришь.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а затем Грегори произнёс:

– Хорошо. Ты дашь мне увидеться с ним. Когда я буду уверен, что он жив и здоров, мне нужно будет полтора десятка молодых воинов – я сам их отберу. Через две недели мятежники отступят, и когда я вернусь в замок, ты отдашь его мне, дядя. Он станет моим слугой, и никто больше не посмеет тронуть его помимо моей воли.

– Никто, кроме меня.

Грегори вскинулся и, крепче сжав кинжал, шагнул вперёд.

– Это последнее слово, Грегори Вьепон.

Грегори молчал какое-то время, а затем медленно произнёс:

– Хорошо. Таков будет уговор.

Эта камера не была похожа на ту, в которой Милдрет держали в прошлый раз. В той, по сравнению с этой, было светло и тепло.

Её вели с завязанными глазами, так что она не заметила точно куда – только то, что несколько раз стражники, державшие её под локти, поворачивали и вели её по лестницам вниз.