Книга Яромира. Украденная княжна, страница 154 – Виктория Богачева

Харальд взвился на ноги и свирепо зашагал из стороны в сторону, чувствуя, как глухо стучит сердце. Эта рана никогда не заживет. Воспоминания о собственном позоре будут преследовать его до последнего вздоха, до огня и костра.

— Харальд? — сонно заморгав, Ярлфрид открыла глаза, вглядываясь в темноту.

Она пошевелилась, и пушистая сосновая ветвь сползла по ее плечу, открыв кусок шерстяной, мужицкой рубахи.

Конунг сердито выругался и ступил вперед, чтобы на него упали последние, слабые отсветы костра.

— Не спишь… — она печально улыбнулась и ни о чем не спросила.

Дроттнинг стала очень неразговорчивой, очень тихой после того дня, когда с губ Харальда сорвалось нечаянное признание.

— Что тебя терзает? — она смотрела на него ясным, прямым взором, и конунгу казалось, что ее колдовские глаза проникали прямо в душу.

— Я обещал твоему отцу привести за собой драккары и хирд, — нехотя отозвался он и сел рядом с ней, на сваленные в кучу сосновые ветви. — Но сейчас я не богаче раба.

— Ты все себе вернешь, — с непоколебимой уверенностью сказала Ярлфрид.

— Я не должен вернуть. Я долженполучить больше… — он покачал головой, и дроттнинг нахмурилась, не понимая. — Спи, — конунг посмотрел на складки, залегшие у нее на лбу, — спи и не тревожься.

Он должен получить гораздо больше, если хочет забрать себе Ярлфрид.

Гораздо больше, чем Длинный дом, в котором ее не приняли. Куда он привезет ее? Под косые взгляды сестры и старух? К шепоткам рабов?

Он был всем доволен на берегу, проводя месяц за месяцем в море, в бесчисленных походах и набегах. Но теперь все переменилось. Он хотел посвататься к дочери конунга Гардарики, и он должен дать больше, чем то, что имел сейчас.

Или отступиться от нее.

Утром, едва проснувшись, Харальд не поверил своим глазам. Вскочив, привычно потянулся к ножнам на поясе и в тысячный раз сжал кулаком воздух. Его взгляд был прикован к морю, и он прищурился, моргнул несколько раз, провел ладонями по лицу, стряхивая морок.

Но силуэты, которые он увидел, никуда не исчезли.

Два драккара медленно шли вдоль берега, достаточно близко, чтобы он мог разглядеть паруса. В первом он узнал свои знаки. А вот второй был ему совсем не знаком, и Харальд, как ни силился, не мог вспомнить, видел ли он его прежде.

Тихий шорох вырвал его из оцепенения. Круто развернувшись, он встретился взглядом с настороженной Ярлфрид. Она тоже смотрела в сторону моря.

— Ступай в лес, — едва шевеля губами, велел ей Харальд.

Ему казалось, что за ним наблюдала сотня чужих взглядов. Он чувствовал их спиной, чувствовал загривком, на котором дыбом встали короткие волоски.

— Я тебя не… — торопливо, захлебываясь словами, начала возражать Ярлфрид.

Опустившись на землю возле нее на одно колено, Харальд взял ее за запястья и чуть сжал, заставив замолчать.

— Ярлфрид, — позвал настойчиво и строго. — Не смей перечить. Ступай.

Дроттнинг закусила губу, колеблясь, но он знал, что она послушается. Дочь конунга, она хорошо различала, когда можно было спорить и упираться, а когда следовало сделать, как велено.

Опустив ресницы, дроттнинг нашарила свой кинжал и крепко его сжала. Прихватив только его, торопливо поднялась и окинула конунга умоляющим, тоскливым взглядом, но он непреклонно покачал головой, и, вздохнув, Ярлфрид смирилась и торопливо, как могла, зашагала к лесной чаще. Ступать ей было все еще больно, и Харальд видел, как она хромала.