Книга Отрада, страница 129 – Виктория Богачева

Шум снаружи заставил их обеих насторожиться. Знахарка, нахмурившись, уже принялась вставать из-за стола, чтобы поглядеть, что там такое приключилось, когда дверь распахнулась с оглушающим в тишине стуком, и раздался голос Белояра.

— Знахарка!

Побледневшая Отрада повернулась, встретившись взглядом с Вереей. Та поспешила прочь из горницы, и она выскочила за ней. Ее сердце учащенно стучало, и срывалось дыхание. Еще толком ничего не увидев, она подспудно знала, что случилось. Иначе не стал бы Белояр вот так врываться к ним посреди вечера, не стал бы так грубо звать Верею. И его голос не дрожал бы, грозясь сорваться.

— Госпожа, — на лице мужчины не было ни кровинки. — С Храбром… беда. Кабан подрал.

— Боги светлые! — Верея поднесла ладони к лицу и принялась сновать по избе, собирая в плетеное лукошко чистые тряпки для повязок, мази в небольших горшочках, сушеные травы. — Найди иголку с нитками! — отрывисто бросила она показавшейся Отраде.

Но та замерла на месте, словно каменная, словно и не услышала, что сказала ей Верея.

— Рада! — знахарка подошла к ней и сильно потрясла за плечи. — Подсоби мне!

Кое-как кивнув, та поспешила в горницу, вверх дном перевернула свой сундук, выкинув из него одежду прямо на дощатый пол.

— Нашла! — она выскочила обратно, сжимая в руке небольшой кожаный сверток со вдетыми в него костяными иглами разной длины и толщины.

Они скоро вышлииз избы, и Отрада мгновенно задрожала от холода. Белояр шагал впереди них, рассекая воздух резкими взмахами рук.

— Что у Храбра? — требовательно, деловито спросила Верея, плотнее закутываясь в платок.

— Не ведаю, — с трудом выдавил из себя мужчина. — Как мы его в лесу нашли, я сразу к тебе. Мужики его в избу отнести должны.

— Я побегу вперед, там же Твердята с Нежкой совсем одни, — Отрада, поджав дрожащие губы, посмотрела на Верею.

Она не могла, не могла идти, сердце рвалось туда, к Храбру. Быть подле него, рядом с ним. Поскорее увидеть...

— Скажи, чтоб воду грели. Много. И огонь во дворе развели, — коротко велела ей вслед знахарка.

Она спешила, как могла. Бежала, по обыкновению путаясь в подоле рубахи, обжигая горло студеным воздухом. Она птицей взлетела на пригорок, где стояла изба Храбра, и по громкому шуму людских голосов поняла, что мужчины уже вернулись из леса. Когда она распахнула ворота, входя на двор, к ней разом повернулось несколько человек: там был дядька Третьяк, кожевник Вячко и Зорян с Перваном. Она вздрогнула, но решительно вскинула голову.

«Они-то тут что делают?!»

— Госпожа Верея уже идет. Она велела развести во дворе костер и нагреть много воды, — Отрада храбрилась, но ее голос сорвался.

Дядька Третьяк печально посмотрел на, кивком головы позвал с собой кожевника Вячко и отправился таскать воду.

Отрада прошла мимо старосты с сыном, смотря прямо перед собой, толкнула дверь, входя в сени, и сразу же услышала негромкий плач. И стоны.

В горнице прямо на столе, с которого была скинута на пол вся утварь, лежал в забытье Храбр. Лучины горели достаточно ярко, позволяя разглядеть кровь, запекшуюся на его разодранной в клочья рубахе, и неестественно вывернутую правую руку.

У нее подкосились ноги, и она беззвучно осела на ближайшую лавку. На соседней плачущая Услада баюкала в своих объятиях Милонегу, по лицу который текли слезы. Твердята стоял рядом, столь сильно опираясь на палку, что та врезалась в его раскрытую ладонь. Он смотрел в никуда, не замечая ничего вокруг.